Щит и меч - стр. 7

Иоганн пожал плечами и заявил, что, хотя теперь он действительно рабочий, это вовсе не означает, что он останется им навсегда.

– Ну да, – усмехнулся Генрих, – ты рассчитываешь, что, как только переселишься в рейх, перед тобой откроются блестящие перспективы!

– Нет, – сказал Иоганн, – на особо блестящие перспективы я не рассчитываю. Я знаю, что в Германии меня сразу возьмут в солдаты.

– И все-таки хочешь уехать.

– Я не расстался со своими колебаниями, – с грустью признался Иоганн, – но я немец, и долг для меня превыше всего, хотя я и понимаю, что быть солдатом не самая завидная участь.

– Не унывай, старина! – Генрих снисходительно похлопал его по плечу. – Дядя Вилли заочно испытывает ко мне родственные чувства. Он большой человек, и, даже если мы с отцом не поедем в Германию, мы дадим или, вернее, я дам тебе письмо к дяде, и он тебя сунет куда-нибудь, где тебе будет потеплее. Можешь быть уверен.

– Я буду за это весьма признателен, – учтиво сказал Вайс, – тебе, твоему отцу и господину Вилли Шварцкопфу.

– Ну, отец-то его недолюбливает, считает плебеем, ревнует к фамильной чести нашего рода. А дядя меня очень зовет, писал, что уже заказал специально для меня гоночную машину в Праге, – он там близкий человек к гаулейтеру. Сейчас он снова в Берлине, но писал, что встретит нас с отцом на новой границе новой Германии и что мы даже не подозреваем, как она от нас близка.

– А какого класса машина? – заинтересовался Иоганн.

– В письме дядя подробно описал все ее технические достоинства.

– Мне было бы интересно ознакомиться.

– Пожалуйста, – сказал Генрих и протянул письмо Иоганну.

Вайс спросил:

– Но ты не возражаешь?

– Ну что ты!

Вайс пробежал глазами письмо, воскликнул восхищенно:

– Поздравляю! Это же отличная машина. – И вдруг заторопился, вспомнив, что обещал хозяину выполнить одну срочную работу.

Иоганн Вайс отправился к Шварцкопфам, надев черный галстук. Домоправительница принимала соболезнующих визитеров в гостиной. Люстра была затянута черным крепом.

Генрих Шварцкопф не выходил из кабинета отца. Но Вайсу домоправительница сказала, что молодой хозяин ждет его. Вайс полагал, что найдет Генриха убитым отчаянием, и был несколько удивлен, увидев, что тот деловито разбирает бумаги отца и укладывает их в два больших кожаных чемодана. Не подавая Иоганну руки, он сказал:

– Я уезжаю. Дядя сообщил телеграммой, что выедет встречать. – Лицо его было бледным, но не горестным, а скорее каким-то ожесточенным. Спросил вскользь: – Ты готов меня сопровождать?

Вайс кивнул. Потом добавил:

– Если крейслейтер господин Функ оформит мой выезд.