Шагги Бейн - стр. 44

Серебристый свет пронзил темноту, и Кэтрин почувствовала щекой холодный металл. Грязная рука, закрывавшая ей рот, спустилась ниже – на горло. Серебристый нож для разделки рыбы прикоснулся к краю ее рта и слегка вдавился внутрь. Она почувствовала металлический привкус, как от грязной ложки.

– «Селтик» или «Рейнджерс»?

Кэтрин жалобно заскулила. Вопрос был неразрешимый: если она ответит неправильно, нож оставит на ее лице глазговскую улыбку, шрам от уха до уха, отметину на всю жизнь. Если она ответит правильно, то ее, вероятно, просто изнасилуют.

Много вечеров сидела Кэтрин на своей кровати, расчесывая длинные волосы и слушая, как Лик задает Шагги такие же дурацкие вопросы. Лик сажал младшего брата на пол, устраивался напротив него, придавливал к полу его короткие ноги своими долговязыми, потом подносил к его лицу сжатые в кулаки руки и спрашивал: «Кладбище или больница?» Каким будет ответ, не имело значения. Результат всегда был один и тот же. Ты получал то, что было на уме у этого более сильного сукина сына.

– Второй раз спрашивать не буду.

Разделочный нож звякнул о ее зубы, пробуя изнутри ее щеку. Из ее левого глаза выкатилась одинокая слезинка. Кэтрин подумала о пальцах в клее и выдавила из себя догадку:

– «Селтик»?

Человек разочарованно фыркнул.

– Фартовый ответ.

Он медленно вытащил нож из ее рта, получая удовольствие от выражения ужаса на лице девушки. Кэтрин засунула палец в рот, пощупала щеку изнутри, ощутила солоноватый вкус крови, но кожа, слава богу, осталась цела.

Яркий свет ударил ей в лицо, и она подалась назад, прямо на человека, который стоял у нее за спиной.

– Заебись! – сказал голос. – Это же сеструха крошки Лика.

Глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к свету фонарика; она протянула к нему руку и направила луч вниз. Вокруг нее стояли только парни, младше нее и, вероятно, младше Лика. Они курили и ждали в темноте. Дома у них шла вечная война, и они искали случая привязаться к кому-нибудь или пырнуть ножом ночного сторожа.

Она выкинула перед собой руку и попала по владельцу серебряного ножа. Легче от этого не стало, поэтому она выкинула вперед другую руку и обрушила оба кулака на шею, голову и плечи пацана. Тот закрыл голову руками и улизнул, хохоча.

Кэтрин с отвращением протиснулась сквозь парней, пробежала мимо последнего блока палет. Быстрый и монотонный топот раздавался у нее за спиной. Она вцепилась пальцами в шершавые синие доски и со всей скоростью, на какую была способна, принялась подниматься по штабелю палет. Она почувствовала, как чья-то рука ухватилась за один из ее новых сапожков, резко дернула его и освободила из зазора в палете. Ей потребовались все ее силы, чтобы удержаться на занозистом дереве. Она брыкнулась – послышался треск чьей-то толстой черепной кости. Подняв колено, Кэтрин нашла опору и стала карабкаться дальше, на самый верх башни.