Сфумато - стр. 21
У почтового участка приземлялся чёрный вертолёт.
Это было плохо.
Люди вышли из вертолёта и кричали что-то встречавшему их Анатолию, а потом затолкали его перед собой. Вертолёт улетел.
Хомяки. Опять. В голове забилась старая детская песенка.
Как жаль, что только две щеки. Шаг вперёд.
Но не теряют бодрость духа хомяки. Ещё шаг.
На свете нет иной задачи. Остановка.
Мы хомяки, и мы хомячим.
Виктория Марковна развернулась и пошла назад, в сторону дома. Они снова хомячат, потому что они хомяки и у них нет другой задачи.
Разумное внутри говорило, что надо идти туда, куда шла, и не разворачиваться. Это не её война, её войны закончились. Подумалось, что никто не умел так убивать разумное, как последняя интеллигенция Садового кольца.
Виктория Марковна размеренно дошла до дома Соколовского. Торопиться пока было некуда, вертолёт второй раз прилетит позже. Обязательно прилетит. Открыла незапертую дверь – закрываться здесь принято не было, – вошла. Оглядевшись, собрала детские вещи и учебники, сложила на покрывало. Подошла к фанерному комоду, достала ящичек, в котором Анатолий хранил документы – она знала этот дом и была здесь своей. Взяла метрики и талоны, положила поверх учебников, вернув ящик на место.
Взгляд упал на фотографию Лены на комоде. Сердце привычно сжалось, но уже пора было торопиться, и Виктория Марковна просто взяла самодельную рамочку с выцветающей фотографией молодой женщины и тоже положила к книгам. Завернула покрывало, узелок получился не слишком большой, но, чтобы вместить жизнь мальчика девяти лет, вполне пригодный.
Дома она убрала принесённые вещи под кровать и стала ждать Станислава, поглядывая в окно. Он должен был зайти к ней после школы, как он обычно делал, не заглядывая домой. Зашёл и в этот раз.
Тучи, собиравшиеся было поутру, разошлись и солнце светило ярко, фигурка мальчика в проёме двери очерчивалась контрастно, свет бил ему в спину, искрился в волосах. Лицо в таком ракурсе – в тени, но Виктория Марковна знала, что он смотрит на неё спокойными светлыми глазами, слегка рассеянным и обволакивающим взглядом.
Он всегда держал паузу при встрече и не торопился здороваться, как другие островные дети.
– Здравствуй, Станислав, – сказала Виктория Марковна наконец, не выдержав, как это часто случалось. – Здравствуйте, Виктория Марковна, – ровно ответил он, продолжая стоять в проёме.
– Заходи.
– На улице потеплело, – ответил мальчик, – хорошо, когда тепло.
– У меня есть рис и тушёнка, как ты любишь. Проходи.
Станислав, словно с усилием отрываясь от солнечного света, зашёл в комнату.