Сезон водоворотов - стр. 13

И я не удержалась от вопроса:

– Аркадий Степанович, скажи, что это ты насвистывал?

– Это Шарль Азнавур «La Boheme».

– Точно! Хит-1965!

– Ты-то откуда знаешь, – поразился Бирюков, – тебя тогда даже в планах не было.

– Мама обожала Азнавура, – с грустью вспомнила я. – После нее осталась куча кассет с его записями.

– И где они?

– Они на даче были. Дачу пришлось продать. Я в таком замоте была, что про кассеты даже не вспомнила. А когда вспомнила, поехала за ними, но опоздала. Новые хозяева их уже выбросили.

– Но тебе ведь дороги не кассеты с записями, а ассоциации, связанные с музыкой Азнавура, его голосом, правда?

– Да, наверное, – согласилась я.

– С этим нет проблем. На любой сайт зайди и слушай. Или скачай и слушай.

Никакого желания продолжать разговор у меня не было.

– Ты прав. Нет никаких проблем.

– У меня есть тост, – сообщил Бирюков, сворачивая с печальной темы. – Давай выпьем за меня. Я надежный, добрый, верный и щедрый. Поэтому я здесь.

Про себя я отметила, что в этом списке не оказалось прилагательного «умный».

Со вздохом я подняла фужер:

– За тебя.

Когда пельмени были съедены, Аркадий задал вопрос, на который я и сама хотела бы знать ответ:

– Что ты собираешься делать?

– Нанять тебя, чтобы ты мне сказал, что я теперь должна делать,– не задумываясь о последствиях, брякнула я.

– Это я и хотел тебе предложить.

У меня вытянулось лицо.

– А как насчет адвокатской этики? С каких это пор один и тот же законник работает на истца и ответчика одновременно?

– Я разорвал договор с Ухватовой и вернул ей аванс. Теперь я весь в твоем распоряжении. – Аркадий улыбнулся, демонстрируя два ряда крепких зубов. – Днем, и если хочешь, ночью.

– Это и есть твое деловое предложение? – перепугалась я. – Мне твои услуги не по карману.

– Оплатишь мои услуги после того, как мы выиграем дело.

– А мы выиграем?

– Ася, – торжественно объявил Аркадий, – забыл добавить: лучшего специалиста по административному праву тебе не найти.

И я склонилась к мысли, что Аркадий Бирюков – мой ангел-хранитель.

Правда, у моего ангела-хранителя имелся серьезный недостаток – он страдал инфантильной жаждой одобрения.

Валериана и пустырник вкупе с шампанским сделали свое: свернувшись клубком на мягком уголке, я перестала поддерживать разговор. Бирюкова это нисколько не смущало.

Он разглагольствовал о сильных и слабых сторонах обороны противника, составлял исковое заявление, выстраивал линию защиты до тех пор, пока я ни всхрапнула. Только после этого адвокат, наконец, заткнулся.

Проснулась я от того, что затекли ноги. Я огляделась, обнаружила на себе плед и не сразу сообразила, где я и почему не в собственной постели. Вспомнила, что заснула, когда в гостях у меня был Бирюков, и вскочила с дивана.