Северные сюрпризы - стр. 15
Юра, а правильнее будет сказать: Юрий Антонович, всю жизнь прожил на озере Дальнем. Выбирался ненадолго в люди, но только по надобности. Без крайней нужды с озера не трогался. А исполнив, что намечал, быстро, быстро собирался, и, не задерживаясь, на озеро.
Будто, кто ждал его там, с нетерпением.
С годами, будто бы, успокоился, остепенился даже. Но простить себя так и не смог. Да и не пытался.
Берлога
Степан работает штатником в местном промхозе. Штатник это по местному, а если как положено, то штатным охотником. Давно работает. Первые годы с батей ходил, всё приглядывался, приноравливался, сторожился как-то. Теперь даже ухмылка на лицо лезет, как вспоминаются первые годы в тайге. Вспоминается, как муторно было по ночной тайге шагать, пробиваясь к зимовью. За каждым карчём медведь мерещился.
Правда, смешно. Побегаешь по тайге, пока найдёшь его, медведя-то. Не так это просто, с ним встретиться. Но все эти знания, умения пришли через годы. И батя учил, выговаривал, объяснял, да показывал, и сам понимал, кажется, что понимал, а один чёрт, как-то побаивался, иногда.
Потом добывать начал. Сперва с батей, захлёбываясь собственной отвагой, преодолевая спазм горла, когда он прёт на тебя, а из пасти разверзнутой вместе с кровавой пеной хрип предсмертный. А ты с одним патроном в стволе, и понимаешь, видишь, что он уже мёртвый и не страшно ему, что ты с ружьём. Не страшно. Просто ему надо дельце одно завершить и всё, ткнуться мордой в снег и затихнуть. А дельце то мизерное, – тебя осталось располовинить или хоть просто порвать….
Понял. Конечно, понял, когда за десяток перевалило. Понял, что это такой же зверь, из мяса и шкуры, из костей. И пуля из отцовской двустволки его прекрасно останавливает. Только положить ту пулю нужно по месту, как можно ловчее положить надо. Простое дело-то. Только чтобы ноги крепко стояли, да руки не дрожали.
Когда понял, все страхи прошли. Даже смешно стало вспоминать.
Батя охотился, пока мог. Потом ещё только на осенёвку завозился, а потом и вовсе бросил, остарел. Степан Николая сговорил, дружка своего. С тем пару сезонов отмантулили. Николай парень хороший, старательный, но не промысловик. Радости в глазах нет, когда зверька добудет. Возьмёт его в руки и смотрит, как на покойника. Губы подожмёт.
Посмотрел Степан на такую охоту друга, по плечу хлопнул.
– Ладно, Коля, иди в свой колхоз, крути коровам хвосты. Чего мучиться-то.
Николай по специальности был ветеринаром, техникум заканчивал. На селе уважали, нужная специальность. Глянул на друга, вздохнул даже.