Серенада для Нади. Забытая трагедия Второй мировой - стр. 22

Сообщение на английском… Многих уже таким не удивишь. Молодые люди, особенно относительно успешные из них, бизнесмены, банкиры привыкли теперь говорить наполовину по-английски. То и дело от них слышалось: «грейт», «вау», «дрэстик», «харизма», «тренди», «бенчмарк», «саксес стори».

Немного помедлив, я нажала кнопку вызова и, отбросив прежние мысли, начала разговор.

– Как там твой старик?

– Элегантный и учтивый. И красавец.

– Поздравляю! – весело засмеялся он. – Уже начала засматриваться на восьмидесятилетних?

– Да не в этом смысле, пошляк!

– Шучу-шучу. Не будь такой серьезной, я же тебе все время говорю.

– Жизнь у меня серьезная, что поделаешь.

– А ты не бери в голову, расслабься. Тем более, ты же сама недавно говорила, что чувство юмора – это тоже серьезно.

– Тарык, ну при чем тут «расслабься» и чувство юмора?

– Ладно-ладно! Вечером встретимся?

– Вряд ли.

– Почему?

– Похоже, пока профессор здесь, я буду с ним.

– Хорошо, как знаешь.

Он не стал никак комментировать, что мы не сможем встретиться, и сменил тему:

– У меня скоро для тебя будут хорошие новости.

– Какие?

– Денег заработаешь.

Мне это хорошей новостью не показалось, так как я не поверила. Сумасшедший…

– Ты с ума сошел? Премьер-министр сказал, что начался самый тяжелый кризис за всю историю Республики[21]. Биржа рухнула, лира еле дышит. Все кругом плачут, а я денег заработаю?

Раздалось хихиканье:

– Увидишь!

Он повесил трубку. «Точно торопится найти себе другую девушку на вечер», – подумала я со злостью.

– Нахал! – невольно вырвалось сквозь зубы. Хорошо, что рядом никого не было.

Мы с Тарыком встречались уже давно. И хотя я уже в первые дни понимала, что ничего хорошего у нас не выйдет, все равно продолжала отношения. Так и тянулось: я не очень хотела с ним встречаться, однако отношения не заканчивала.

Должно быть, его беззаботность объяснялась тем, что ему больше не надо было меня добиваться и я соглашалась часто с ним видеться. Но не только это. Кажется, он что-то заработал на бирже. А с ростом заработка бесконечно выросла и его уверенность в себе. Он начал смотреть на окружающих свысока – каждый обладатель портфеля ценных бумаг начинает считать дураками всех, кто зарабатывает меньше.

Возможно, я была к Тарыку несправедлива. После горького опыта с Ахметом я относилась к мужчинам с предубеждением, а потому стригла всех под одну гребенку. Если бы сейчас ко мне явился строгий посланник с небес и спросил, что плохого мне сделал этот парень, я не смогла бы ответить. Он внимательный? По-своему да. Добрый, помогает в тяжелые моменты? Да. Дает почувствовать себя красивой и желанной? Да. «Тогда на что ты жалуешься?» – спросил бы посланник. Я не знала, правда не знала. Может быть, я искала длительные, очень длительные отношения, привязанность до конца жизни? Мне было недостаточно просто приятно проводить время? Тарык вызывал у меня непонятное, необъяснимое раздражение.