Серебряные письма - стр. 14
…А ведь еще недавно все было хорошо. В мае цвела сирень, белый снег роняли вишни, дурманили сладким запахом цветущие яблони, шмели кружили над нежными маргаритками в мамином саду; это лето обещало быть самым счастливым в Олиной жизни.
Сережа приезжал к ней в Павловск почти каждый день. Обычно они брали велосипеды (Ольга давала Сергею велосипед отца) и уезжали в дальние уголки парка. Однажды они нашли где-то посреди цветущего луга нелепую, словно бы ее смастерил какой-то шутник, необычайно высокую скамейку (даже высоченному Сергею она была высоковата, а про Ольгу и говорить нечего) и часто отдыхали на ней.
И так повелось — много гуляли, отдыхали на этой скамеечке, рассказывали друг другу о себе.
Еще год назад Ольга о Сергее ничего не знала. Они познакомились прошлой осенью, когда Ольга пришла в гости к подруге Тате, старший брат которой приятельствовал с Сергеем и Николаем.
Нет, поначалу Сергей Ольгу ничем не заинтересовал; на фоне яркого Николая с его модными революционными идеями Сергей терялся — и не красавец, и не борец за благо человечества! Просто приятный юноша — молчун с фотоаппаратом, губы уголками вниз, серые глаза с зелеными крапинками, немного чудной, застенчивый. Правда, Тата говорит, что он богатый, ну так что с того? Вот уж деньги Ольгу никогда не интересовали…
В общем, с какой стороны ни посмотреть, в кавалеры Сережа не годился, а посему назавтра она о нем позабыла. Но через несколько дней после той встречи у Таты, прогуливаясь по Летнему саду, на одной из аллей, усыпанных листьями, она увидела знакомую высокую фигуру с фотоаппаратом.
Сергей обрадовался и сам подошел к ней:
— Леля?!
Мерили аллеи шагами, перегнувшись через перила, смотрели на серенькую Фонтанку, Ольга болтала, Сергей слушал ее и фотографировал.
— У вас удивительное лицо, Леля. Вы все время какая-то разная, так трудно поймать вас настоящую!
— Не надо меня ловить! — расхохоталась Ольга. — Я вам что — заяц? Скажите уже что-нибудь умное. Ну вот зачем вы воду фотографируете?
— Мне кажется, что вода — это застывшее время, — серьезно сказал Сергей. — Я вообще люблю фотографировать воду, смотреть, как ветер гонит волну, как круги расходятся.
Ольга покачала головой — вздор! Вот точно чудак!
Что Горчаков чудак — она в течение этого дня убедилась еще не единожды. То с водой носится, то фотографирует опавшие листья, причем перебирает их, отделяет один от другого.
— Каждый лист как цветок, — пояснил Сергей, заметив ее удивленный взгляд. — И они все, конечно, разные. Лист в форме сердца, лист-ромб, щит, а вот как человеческая рука, словно он с тобой поздоровался!