Сердце жизни - стр. 5

Что касается наших прозвищ, то это он мне «Отомстил» на Синего дядьку своей Волчьей принцессой, однако только моё прицепилось и стало сродни второго имени.

- Это замечательно, - ещё одна внимательная улыбка от мужчины, - я рад, что ты вернулась к папе. Мы долго тебя искали.

Я кивнула, сама ещё не разобравшись со своими чувствами.

- Лесси, - спокойное и почти безразличное от Фила, - как ты себя чувствуешь?

Не знаю, что именно сейчас чувствовал он, но я была просто безумно рада ему. Это была яркая и непосредственная детская радость, как перед большим праздником или скорым возвращением домой, потому я не смогла сдержать широкой улыбки и громкого счастливого почти вопля ему в ответ, вопреки хмурым и настороженным взглядам остальных Лордов:

- Хорошо! Папа меня спас!

Абсолютно каждый из мужчин Совета смотрел сейчас на Князя ошеломлённо, в отличие отца – тот был зол. И это было логично, потому как мы с ним не должны были знать друг друга вообще, пускай и были из практически одного поколения.

- Ты снова маленькая, - расплывчато, но всё равно понимающе просипел Александр, после чего громко и надрывно закашлял, чтобы достать платок, прикрыть им рот и оставить на нём кровь и… зуб.

Я неприязненно оглядела его и мельком кивнула, чтобы он больше не разговаривал.

- Я признал твое владение Ашеррой, Вольтер! И мне было глубоко плевать на чёртов клан и стаю, но если ты приблизишься к моей дочери, то умрешь! – яростные слова отца, позади которого полыхал подобный Феликсовому чёрный ореол – подчиняющая куртья магия.

Я нахмурила брови и почувствовала всколыхнувшуюся в груди ревность. Феликс тяжело покачал головой, не став ему отвечать.

- Проклятые Вольтеры! Если лезете под юбку этой… - папа искоса взглянул на меня, - Риайе, то делайте это без участия моей дочери! – продолжил рычать он.

Я всё ещё хмурилась. Младший из присутствующих Вольтер промолчал, туша в кулаке собственную улыбку и смотря на меня.

- Мама хорошая, - буркнула я, подарив своё недовольство Варгу.

Я подметила, как дернулась его щека от моих слов, словно я оскорбила его только тем, что сказала что-то про неё.

- Конечно, Паучок, - выдохнул он, - просто твой дед и… он, - указание на Князя, - очень любят твою маму, и пытаются добраться до неё с помощью тебя.

Он был честен, говорил со мной, как со взрослой, и объяснял почти всё, что я хотела – он и в самом деле был лучшим отцом.

- Мне не нужна Риайя, - холодное от Феликса.

Про меня он ничего не сказал. По лицу отца прошла зверская волна жажды убийства. Однако он её сдержал, очевидно, чудом.