Сердце жизни - стр. 2
Я отрицательно мотнула головой, вспоминая его вкусы на подобные наряды.
- Штаны, так штаны, - согласился он, попрекая одной этой фразой этикет, устои и правила Танатоса.
Второй взмах служанке, и ей же вдогонку:
- Рубашку до колена и сандалии.
Садиться или проходить вглубь комнаты мы не стали, оставшись в середине. Папа смотрел на меня с радостью, которую никогда и не скрывал.
- Тебя никто не обижал? – с обещающей искоркой во взгляде спросил он.
Я покачала головой.
- Бабушка – добрая, - решила добавить я.
- Бабушка? – удивлённо спросил он, - Леди Агератум?
Я кивнула в ответ на его крайне хмурый вид. Хорошо, что не злой.
В комнату вернулась девушка-служанка, споро приблизилась к нам и протянула свёрток отцу.
- Долго, - холодно сказал он ей, после чего подошёл к софе и спустил меня на неё, положив одежду рядом.
Я успела заметить лишь его спину, удаляющуюся в сторону дверного проёма.
- Папа, не уходи! – пискнула я, садясь и глубже закутываясь в его рубашку.
Мужчина остановился, с беспокойством оглядел меня и закрыл дверь. Затем сделал несколько шагов к камину, поставил кресло спинкой ко мне и сел в него, не забыв сказать:
- Я здесь, паучок. Переодевайся.
Странное отношение к четырёхлетнему… мне не четыре. Мне почти тридцать пять.
Я стянула завязки со свертка, достала одежду и начала одеваться. Это оказалось очень сложным, потому что у меня были маленькие и очень непослушные пальцы, какая-то неповоротливость и не такая хорошая координация, как была во взрослом теле. Это выводило из себя, я буквально терпела накатывающуюся истерику.
Однако это помогло мне понять самое важное: мои выросшие мысли остались при мне, однако эмоции властвовали именно детские – мне хотелось зареветь лишь из-за того, что замочек на сандалии никак не мог попасть на крючок.
- Помоги! – неожиданно крикнула я служанке, отчего та дернулась и испуганно бросилась исполнять приказанное.
Совесть готова была сожрать меня здесь и сейчас.
- Прости, - добавила я, когда её ловкие взрослые руки сделали те манипуляции, которые были едва ли под силу мне.
Девушка от моих извинений побледнела, её губы задрожали, а глаза, не поднятые на меня даже раз, заискрились страхом.
- Я молю вас, Леди Варг. Я не стою ваших извинений, - из её рта донёсся едва слышимый шёпот.
Отвечать ей я не стала, тем более, что все уже было готово.
- Папа, - позвала я, спрыгивая с софы и шагая к его креслу.
Очень большому и высокому креслу.
Мужчина встал, обошёл его и сел на корточки передо мной, чтобы поправить мою плотную рубашку, пригладить волосы на макушке и взять меня на руки. А затем, даже не спрашивая меня – заранее зная мою радость, усадил в тот самый кокон из одежды. Я застегнула три пуговицы после тех, что уже были соединены снизу, и тем самым спряталась от чужих глаз.