Сердце Бояджи - стр. 23
И снова Дила не успела ответить на ехидные вопросы ехидного Ферита. Ей помешал Фуат:
– Сомневаюсь, – красавец съел ложку супа и продолжил: – На Дил платье известного бренда, дорогие туфли. Если мне не изменят память, то и сумка не из сельского магазина, – он иронизировал.
– Фуат, – красавца осадил ага, – разве так разговаривают с гостями?
И опять Дила не успела защитить себя: Ферхат заговорил:
– Полчаса назад я получил информацию от нашего человека в Текирдаге. Дила-ханым действительно дочь владельца частной клиники Эмира Киванча. После … – он будто споткнулся на слове, но продолжил: – после смерти Эмир-бей оставил ей солидный траст с приличным ежемесячным доходом. Он открылся, когда Диле-ханым исполнился двадцать один год. А это случилось две недели тому назад. Кроме того, Дила-ханым неплохо зарабатывает сама, – Ферхат умолк, видимо, подумал, что сказал достаточно.
– Продолжай, – приказал Осман-ага.
Дила промолчала, и все потому, что говорил страшный Ферхат. При любом другом рассказчике, она непременно возмутилась бы. Ей показалось обидным то, что в ее присутствии говорят о ней самой.
– Семь лет Дила-ханым провела в частной школе для девушек в Текирдаге. Затем поступила в городской университет на факультет химии и биологии, – Ферхат говорил так, будто читал с листка скучнейшую речь. – Два года училась удаленно из-за пандемии, не имела доступа к лаборатории. Третий год очно, женская группа факультета, общежитие для девушек. Оценки весьма посредственные по всем предметам. Помимо прочего Дила-ханым стала причиной пожара в университетской лаборатории. Не исключили только из уважения к ее матери. При жизни она преподавала в том же ВУЗе.
Дила опустила голову. Результат всей ее недолгой сознательной жизни оглашен и оглашен пренебрежительно. Дила снова обиделась на Ферхата. Он мог бы не говорить про оценки и пожар, но не пощадил и рассказал все спесивым, в большинстве своем, Бояджи.
– Теперь понятно, – Ферит улыбнулся ехидно. – Женская школа, женская группа и общежитие для девушек. Дил, ты дикая, потому и краснеешь.
– Еще одно слово, Ферит, и краснеть будешь ты, – Архан-бей пригрозил негоднику.
– Болтун, – Осман-ага сердился. – Ты никогда не встречал приличных девушек, Ферит. Их уже не осталось. Посмотри на нашу гостью, посмотри внимательно. Может быть, она единственная такая в этом разнузданном Стамбуле!
– Ферит, ты баран, – тихо высказал красавчик.
Дила краснела и злилась одновременно. Краснела потому, что в чем-то Ферит был прав, а злилась на Ферхата.
– Так что еще о Дил? – Фуат повернулся к старшему.