Сердце Аксара, или Измена по-королевски - стр. 32

Сон как рукой сняло. Куда же он делся? Ушел, как только я заснула, или просто в туалет отошел? И почему так холодно? Окно, что ли, открылось? Откинув одеяло, я ступила на пол и увидела Рейна, стоящего у зеркала.

— Ваше Величество, — позвала я.

Король не отреагировал. Я подошла к нему и тронула за плечо.

— Ваше Величество, что вы…

Что-то шевельнулось, что-то в зеркале. Только тогда я заметила, что на раме зеркала удобно устроился ворон. Дух династии Корбинианов? А вот это уже нехорошо, очень нехорошо! Я обошла Рейна и заглянула в его лицо; глаза его были залиты чернотой – когда высшие связываются с Источником, глаза их становятся такими.

Страх сковал меня, сердце забилось в горле.

Надо позвать стражей. Не теряя времени, я пошла к двери и… не нашла ее. Она пропала! Я еще раз прощупала стены в надежде, что ошиблась, что в темноте спутала сторону и вышла не туда, но я не ошиблась – дверь пропала, пропали и окна.

Да что же это такое?! Я вернулась к королю и громко сказала:

— Рейн, очнись!

Он меня не услышал.

— Очнись! Ну! Подъем!

Ноль реакции.

Ворон переступил на раме, встряхнул крыльями и каркнул. А вот его-то Рейн услышал и очнулся; глубоко вдохнув, он коснулся своей головы, и на ней появилась корона, та самая, артефактная. Но зачем ему сейчас корона? Он собирается совершить какое-то ритуальное действие?

— Рейн, что ты делаешь? — спросила я.

Он не ответил мне и шагнул к зеркалу.

Ворон спикировал на короля. Рейн, как и в прошлый раз, отразил атаку – поймал птицу на подлете и отшвырнул. Ворон яростно закаркал; полетели перья. Крутанувшись в воздухе, он разделился на много-много воронов, и они напали на короля, пытаясь сорвать с него корону.

Я заметила, что зеркало слабо, едва заметно светится, а его поверхность дышит холодом, словно кто-то с той стороны включил кондиционер на полную мощность. Темнота зеркальной глади затягивала, а холод манил. Не в зеркале ли все дело?

Я развернулась и подбежала к кровати; сдернув с нее одеяло, я накинула его на зеркало, стараясь не касаться поверхности. Вороны затихли, безумное карканье перестало действовать на нервы; на нервы теперь действовала тягостная тишина.

— Рейн, просыпайся! — предприняла я еще одну попытку докричаться до короля. Увы, он снова меня не услышал. Тогда я подошла к нему и, размахнувшись, ударила по щеке. Ладонь от удара будто крапивой обожгло, но Рейн никак не среагировал, лишь голова его качнулась влево. Обойдя меня, он шагнул к зеркалу и сдернул с него одеяло.

Может, что-то или кто-то там, в этой зеркальной глубине, зовет моего бедового супруга?