Серая скала (сборник) - стр. 17

– В чем же дело? – спросил я. – Чем может быть интересен мальчик из бедной семьи этим бандитам?

– Это не простые бандиты. Здесь дело куда более важное – политическое. Слыхали ли вы про организацию юных разведчиков-патриотов, которая действовала здесь при фашистах?

– Слыхал. А вы знаете, майор, что у них была своя азбука, свой цифровой шифр, с помощью которого они общались? Мне сказал Краевский.

– Да, была. Об этом нам известно. Надписи делались углем или мелом на заборах и в других местах, а то и просто на земле. Только от них почти ничего не сохранилось.

– А я списал довольно много надписей. В гостинице, потом еще в другом месте…

– В гостинице?

– Да… то есть в гестапо. В последней маленькой камере смертников. Цифры были написаны под нарами. А когда эти нары сломали, я увидел и списал… частично.

– Где еще?

– Еще на бревнах возле недостроенного укрепления. Знаете? Мы ездили туда гулять…

– У вас с собой эти записи?

– Да, здесь, с собой. Я захватил их, когда шел к Сердобиным.

– Давайте посмотрим.

Мы разложили зашифрованные записи на столе и начали их изучать.

– Конечно, – сказал майор, – здесь не может быть речи о простой секретной азбуке. Здесь сорок девять различных чисел при тридцати двух буквах алфавита. С другой стороны, это не обычное зашифрованное с помощью шифровальных таблиц и условного пароля письмо. Тогда бы не могли встречаться так часто одинаковые числа. Да такой способ для юных патриотов и не годился бы. Сообщать пароль друг другу в условиях строгой конспирации очень трудно, а хранить шифровальную таблицу крайне опасно. Им нужен был какой-нибудь более простой способ. Расчет был на то, что враги просто не обратят внимания на записи и не будут их расшифровывать. Например, возможен такой метод, – продолжал Рожков. – Буква обозначается ее порядковым номером в отдельном отрывке хорошо известной книги или, что еще лучше, в определенной условной фразе, которая нигде не записывается, а выучивается наизусть. Тогда буквы, встречающиеся в этой фразе один раз, будут обозначаться только одним числом, а другие – несколькими. Это затрудняет расшифровку, особенно если материала недостаточно. Итак, в нашем случае, чтобы расшифровать надписи, надо знать секретную фразу – ключ. И мы, думается мне, ее знаем… Вы помните, что кричал старик Сердобин?

– Это про Эфесское царство? Помню.

– Точно?

– Точно.

– Тогда диктуйте.

Я стал диктовать. Он писал за мной букву за буквой, подставляя под каждую порядковый номер. Вот что получилось: