Сентиенты - стр. 44
Она была родной сестрой, и она не смогла остановить его.
Какое-то время Польна думала так же. Но чувство вины было слишком невыносимым, и она перенаправила его на вербовщиков и сентиентов.
Взяв с тумбочки сигареты и зажигалку, Польна закурила, не вылезая из кровати. Дым моментально улетал в вытяжку в потолке ее номера – это хорошо, сейчас у нее не было сил, чтобы встать и открыть окно.
После того, как Келси не стало, Польна перестала есть. Тогда как крепкий алкоголь и сигареты никуда не исчезли из ее жизни. В какой-то момент она обнаружила, что не может встать с кровати: голова кружилась, стоило ей приподняться над подушкой.
Первые две недели после похорон ее телефон разрывался от звонков и сообщений. Друзья и подруги приходили проведать ее так часто, что Польна даже перестала запирать дверь. Каждый из них говорил, что она не должна ставить на себе крест из-за смерти брата, что ее-то жизнь продолжается… Но Польне казалось, что все кончено. Она потеряла не просто единственного близкого человека в своей жизни, она потеряла ее смысл.
«Почему смерть забирает лучших из лучших? – думала Польна, обращаясь не то к себе, не то к самой Смерти. – У него было все, реально все, о чем только можно мечтать. Почему же он был несчастлив?»
В какой-то момент друзья перестали приходить. Замолчал телефон. Даже тетя Эстер и ее муж, дядя Филлип сдали на время свои позиции, не выстояв против агрессивного молчания Польны. Замкнувшись в себе, Польна перестала интересоваться жизнью за пределами своих апартаментов. Она ощущала себя так, будто жизнь ушла дальше, а она осталась в неком лимбе, зависла на нулевой станции, где нет движения ни вперед, ни назад. Да и какой смысл в том, чтобы двигаться вперед? Жить дальше? Если уж Келси не смог найти счастья и спокойствия в этой жизни, как сможет найти она?
Глядя на то, как клубится дым, как тонкой струйкой утекает он под потолок, сегодняшняя Польна думала о том, как обернулась бы ее жизнь, если бы в один из тех удушливых летних дней она не решилась наконец-то выйти на улицу. Если бы не заставила себя покинуть тесную раковину…
Прошло около двух месяцев с момента кровавой жатвы и появления тех ужасающих снимков, что потрясли мир. Около месяца с момента смерти Келси.
Тот день был неумолимо похож на предыдущий: мятое постельное белье, пустые бутылки из-под вина, и она, Польна, свернувшись в комок, лежит на кровати прямо в одежде, бредит между явью и сном…
Кажется, несколько районов в тот день затопило от дождя – сквозь приоткрытое окно то и дело доносились звуки сирен. Головная боль и голодная муть стягивали мир в узкий круг боли, однако почему-то именно