Семь дней в июне - стр. 48

Женевьева не могла отвести от него взгляд. Она никогда не видела такого лица, как у этого парня. Сердце слегка дрогнуло, и она прикусила губу. Нет. Она не могла влюбиться. Она не доверяла себе; всегда заходила слишком далеко.

Но посмотреть на него не помешает. Она изучала его мечтательное, отрешенное выражение лица, гадая, что он принимает.

– Морфин? – спросила она. – Кетамин?

Он приоткрыл один глаз.

– Ты точно не дилер?

– У меня есть рецепты от врачей. По сути, я целая аптека. – Она помолчала. – «Аптекарь! Быстро действует твой яд…»[65]

– Вот так я умираю с поцелуем, – тут же ответил он. – Китс?

– Шекспир! – воскликнула Женевьева. – Помнишь, из какой пьесы?

– «Ромео и Джульетта», – проворчал он.

– Ты писатель? Или просто ходишь на курс английского для ботаников?

Он пожал плечами.

– Я пишу. У тебя получается?

Он опять пожал плечами.

Она ухмыльнулась.

– Я лучше.

А потом он усмехнулся. И это было неправдоподобно, удивительно, как если бы вас затоптали единороги в Нарнии. Господи, как же его много. Ей нужно было отвлечься.

– Я… хочу есть, – неловко пролепетала она. – Хочешь персик? У меня с собой два.

Он покачал головой. Женевьева расстегнула рюкзак, достала персик и тонкий, острый как бритва перочинный нож. Опираясь локтями о колени, она щелкнула лезвием и провела им вдоль персика. Это всегда было так приятно – чувствовать натяжение кожицы под лезвием. Напряжение. Она нажала чуть сильнее, кожица лопнула, и сок вытек наружу. Она поймала его языком. Потом отрезала кусочек, прижав большой палец, и отправила дольку в рот.

Поеживаясь, Женевьева взглянула на своего нового друга. Он смотрел на нее так, будто впервые в жизни увидел настоящую радугу.

– Так вот как ты ешь персики?

– Мне нравятся ножи.

Он моргнул. Один раз. Дважды. Затем быстро потряс головой, как бы встряхивая и перераспределяя мозг.

– Не, детка, – сказал он. – Давай отсюда. Я пытаюсь держаться подальше от неприятностей.

– Неприятностей? Но…

– Ты опасная. А я еще хуже. Я буду опасен для твоего здоровья.

– Я и так опасна для здоровья. – Женевьева сорвала солнцезащитные очки для пущей убедительности. – Мы теперь друзья! Ты говорил, что не умеешь разговаривать с людьми, но ты разговариваешь со мной!

– Я сказал, что не могу разговаривать с нормальными людьми. – Он посмотрел на нее. – Ты не нормальная.

Она не была уверена, но это было похоже на комплимент. Она чувствовала, что ее понимают. Это было что-то новое. В животе затрепетало.

– Откуда ты знаешь, что я ненормальная? Мы только что познакомились.

– Тогда кто ты?

Женевьева положила подбородок на руки, уперев локти в бедра. Она не знала, как ответить. Кто она?