Сэлинджер - стр. 55
Джейн Сковелл: Думаю, что известие о браке Уны и Чаплина должно было убить Сэлинджера. Это было мыслью, которую он не мог презрительно отбросить. Он должен был дать выход своим чувствам, назвав Уну золотоискательницей, какой она, по-моему, не была. Думаю, она хотела безопасности, надежности, а эти слова часто означают «деньги».
Пол Александер: Эта история несостоявшейся любви преследовала Сэлинджера всю оставшуюся жизнь. Сэлинджер пытался забыть Уну, с нетерпением ожидая публикации «Братьев Вариони» в Saturday Evening Post. Он ожидал публикации этого рассказа в надежде на то, что какая-нибудь из кинокомпаний Голливуда купит рассказ, может быть, для экранизации, которую сделает Генри Фонда. Он больше, чем когда-либо, хотел денег, которые получил бы от такой сделки, а также отклика общества, которое только что приняло Уну.
Арам Сароян: Все говорили, что никогда бы так не сделали, но, в конце концов, Уна и Чарли доказали, что все ошибались. Они вместе жили прекрасной жизнью, по большей части, в Европе. Прожили 40 лет. У них было 8 детей.
Уна Чаплин и шестеро из их восьми детей.
Уна О’Нил Чаплин: [Чарли] сделал меня зрелой, а я поддерживала его молодость[116].
А. Скотт Берг: Самая большая разница между Чаплином и Сэлинджером определенно заключалась в том, что Чаплин был мужчиной, который положил всю жизнь на поиски славы, доставляя людям удовольствие, заставляя их смеяться и рыдать, причем одновременно, если это было возможно. Трудно представить двух человек, более разных в этом отношении.
Джойс Мэйнард: Еще в 1972 году Джерри Сэлинджер говорил об Уне О’Нил и с удивительной горечью отзывался о Чарли Чаплине. Ирония заключается в том, что когда Сэлинджер впервые написал мне и предложил мне переехать к нему, я была в том же возрасте, в котором была Уна, выходя замуж за Чаплина, а Джерри был всего на год моложе, чем был Чаплин, когда впервые встретил Уну.
Лейла Хэдли Люс: Уна обожала Чарли, и когда он умер, она просто вдребезги разбилась.
Джейн Сковелл: Когда он ушел, ушла и она.
Арам Сароян: Однажды я брал интервью у Уны. Интервью шло к концу, и в моих заметках к интервью оставался последний пункт. И я спросил: «Вы ведь знали Дж. Д. Сэлинджера, верно?» Она посмотрела на меня и сказала: «Не хочу говорить об этом».
Джейн Сковелл: В конце жизни Уна стала алкоголичкой. Это было проклятием О’Нилов, о котором говорили. Ее брат покончил жизнь самоубийством. Ее сводный брат совершил самоубийство.
Пол Александер: Отношения между Уной О’Нил и Дж. Д. Сэлинджером никогда и ни за что бы ни к чему не привели. Учитывая то, что она была такой, какой была, учитывая ее происхождение, учитывая то, кем она хотела стать в будущем, можно уверенно сказать, что она ни за что не стала бы жить в Нью-Гэмпшире, пока Сэлинджер будет сидеть в своем бункере в лесу и писать, писать, писать. Эта трагедия в жизни Сэлинджера, утрата «любви всей его жизни», единственной женщины, которую он, возможно, любил сильнее, чем остальных, в значительной степени – его собственный вымысел. Сэлинджер никогда не оправился от этой травмы.