Секс АНДЭ! - стр. 19
Все русские лица в радиусе, повернулись ко мне.
Криста, Ольга, Лерка и Тичер, разом поймали челюсти. Алька не успела и наклонилась, чтобы поднять свою.
– Вы все это слышали? Скорее, звоните в Россию, пусть пришлют съемочную группу из «Очевидное – невероятное!»
– Да пошли вы! – окрысилась я. – Унижать других – значит расписываться в собственной неполноценности!
– А-а-а-а! Дайте мне диктофон! – визжала от смеха Ольга. – Я должна это записать! Завтра ведь она не поверит!
Лерка ржала еще заливистее:
– Ты точно ничего не понюхала?!
Я тупо молчала, оскорбленно кусая губу. А потом они спросят, чего я такая злая. Действительно! Ведь все так и ждут, пока я что-то доброе изреку…
– Она в корейца влюбилась! – визжала от смеха Ольга – Такое не нюхают! Такое надо колоть!
– А Дмитрий Сергеевич? – напомнила я. Все знали, что он ей нравится. – Он не кореец?
– Ха! – ответили хором все. – Он только наполовину кореец, к тому же, он – босс.
Даже не так.
БОСС.
ПиЭс: он не босс, он бог…
30.08.99г.
I. Как отец полишал нас денег.
После вчерашней «фэмили» все мы: официанты, банда, Мадам и ее девочки, стали одной большой и дружной семьей! Мистер Пак – наша мама, а босс – папа.
Он нам и впрямь как отец! Его маленькие глазки зорко следят за нашей душевной чистотой, а ножки топают, как барабанные палочки, когда «папочка» бежит к нам, дабы оберечь от зла в виде денег.
Какой-то санним, решивший развратить нас своими похабными чеками (самая крупная купюра в Корее 10 000 вон, а чек стоит 100 000, что составляет примерно сто долларов), получил от него хорошую взбучку. «Папочка» накатился на него колючим колобком, и тот убрал свои чеки назад. Под скрежет зубов Елены.
Черт бы подрал этого «папашу»!
А заодно, гостей, старых дураков, которые даже пить не умеют. Рюмочку в себя залили и пошло:
– Секс дэ? (можно)
– Андэ! (нельзя)
– Вэ андэ? (почему нельзя)
А потому, мерзкий кретин! Ты себя, свою пьяную харю видел в зеркале? Да я лучше под поезд лягу, чем под тебя!!! Старые перечники! Вам нужно грелку под бок положить, а не девку. Я им это объясняю на русском (не будь тебя, как не впасть в отчаянье, о Великий и Непонятный им, Русский Язык!), но чего мне стоит продолжать улыбаться.
Хоть бы на чай дали, за все страдания. Так нет же! Только то, что за стол заплачено и вопросы: «А почему нельзя?!» Вэ – андэ?!
Вслух мы, конечно, придумываем «милые» объяснения, вроде:
– У нас по контракту запрещено и менеджер злой!
Единственное светлое пятно в этой работе – «караоке». Я уже все свои знакомые песни на них перепела. Лучше петь, чем объясняться, но… Тут как-то автомат изменяет голос, и я звучу хорошо. Поэтому, для гостей мои песни – не наказание.