Седовая падь - стр. 41
Через пару, изнурительно долго тянувшихся дней, добираясь на чем попало, выбрался наконец Петр из дремучего сибирского Забайкалья и спустя сутки, был уже в Иркутске. Как не хотелось ему являться по указанному адресу, а все же план побега передавать надо. Иначе ему конец; всегда с воли достанут…
Седьмой дом по Мостовой улице был, как и все остальные, угрюм и сурово уставил на него темные глазницы прикрытых ставнями окон: «И что за город такой, мрачноватый, не жилой вроде», – показалось по началу Петру. Он уверенно вошел во двор и постучал кулаком в дверь. Минутой позже, их тихо отворила хозяйка – женщина лет сорока, не по-летнему укутанная в теплые одежды, словно в доме отроду не топили.
– Аким здесь проживает? – сухо спросил Петр. Странная баба оглядела гостя с ног до головы.
– А хоть бы и здесь, а ты что за гусь, чтобы его шарить? – грубо ответила хозяйка.
– Привет ему от Моргуна, поняла баба! Вот и передай, ждать не стану.
Та вмиг исчезла, оставив гостя у порога без приглашения. Петр ждал не долго; помялся у крыльца, окинул взглядом небольшой, неухоженный двор, прислушался. Дверь вновь тихо отворилась и, все та же баба, позвала следовать за ней. Петр ступил в провал темного коридора и зашагал на шум шагов удалявшейся хозяйки, ничего не видя впереди себя. Случайно зацепил пустое ведро, испуганно соображая, что произошло…
– Тише ты там, иди за мной, слепой что ли? – сделала замечание баба.
– Да куда же идти, вокруг одна темень?
– Пришли уж, сейчас отворю.
Светлый проем двери, представившийся Петру яркой, квадратной луной, помог наконец выбраться из темени прихожей. К неудовольствию, он сразу ощутил, что попал в самое логово бандитской «малины». Стол был накрыт, но чувство сытости явно никогда не покидало восседавших за ним странных и мрачных незнакомцев. Петру стало от чего-то нехорошо и тошно; ведь вновь предстояло иметь дело с подонками ничем не лучше Сивого.
При свете керосиновой лампы, он увидел сидящих за столом корешей. Их было трое, не считая хозяйки. Петр оглядел задымленную конуру, иное слово от чего-то не приходило на ум, знать верно отражало содержание. Что бы хоть как-то освоиться в помещении, пришлось бы наверняка отпереть, плотно запертые ставни. И кто знает, открывались ли они вообще когда-нибудь.
Из полумрака, тараканьими глазами, на Петра уставились три мужика, поедавшие соленую капусту с хреном. Он неловко подернул плечами, чувствуя неудобство положения…
– Ну проходи, садись, – начал один из них, – чего стоять, коли уж зашел.
Петр мялся в нерешительности.