Седьмой Пермский конгресс ученых-юристов (г. Пермь, 18–19 ноября 2016 г.) - стр. 88
На наш взгляд, авторы полисистемности МЧП не замечают разницы между системой как явлением реальной действительности и системой как теоретической конструкцией. Обращая внимание на системный метод исследования в науке, Й. Лингарт пришел к выводу, что «наука занимается системами, причем как системами, которые в качестве определенной области окружающего мира являются предметом научных исследований, так и системами, являющимися теоретической конструкцией в виде суждений, утверждений и определений об объективном мире»[154]. Лишая МЧП своих собственных норм, учение о полисистемном комплексе фактически уничтожает МЧП как правовое явление, ибо без собственных норм права никакая система и никакой комплекс реально существовать не могут.
МЧП показывает, что развитие науки о полисистемности не успевает адекватно отразить все многообразие возникающих в МЧП отношений. В науке ощущается острая необходимость совершенствования методологии исследования, которая до сих пор обновляется крайне слабо. Месть науки за невнимание к ней со стороны методологии проявляется в создании тупиковых, неразрешимых с первого взгляда ситуаций, при которых их анализ на основе старых представлений о природе права, о структуре правоотношения, о единстве и целостности отраслевого нормативного состава, наконец, о самом понимании, что такое система права и ее отраслевое деление, представляется бесперспективным. Создается ложное представление о распаде связей внутри МЧП и разъедании его внутренними противоречиями.
Полисистемность апеллирует к источникам права как главным критериям образования комплекса, что теоретически неверно, ибо причиной возникновения МЧП является не наличие источников, а наличие особых общественных отношений, которые постоянно рождают объективное развитие мирохозяйственных связей.
Наконец, в изложенном в правовой литературе виде концепция полисистемного комплекса МЧП создает ложное представление о возможности существования правовых категорий без своего собственного права.
С точки зрения формальной логики легко доказать, что международное частное право можно рассматривать и как отрасль внутреннего права, и как отрасль международной системы права. По существу же в силу уникальности регулируемых международным частным правом отношений, особенностей применяемого при этом метода и учитывая двойственный характер природы его норм, его следует отнести к таким целостным явлениям материального мира, которые в философии получили название антиномий, где тезис и антитезис равнодоказуемы[155].
Видимо, право как социальное явление подошло к такому этапу своего развития, когда требуется провести ревизию некоторых фундаментальных представлений о нем.