Седьмая сестра - стр. 46
«Подруга посоветовала цветочки? – вспомнился ледяной вопрос Грига. – И с тех пор ни радости, ни удачи?»
Верно, мой случайный защитник. С тех пор ни радости, ни удачи, ни уверенности в завтрашнем дне. Все выпито жадной лярвой. До дна. Ленка всегда пьет залпом, сколько бы ни налили.
Тогда почему я жалею ее? Что это? Стокгольмский синдром? Сострадание жертвы к мучителю? Я ведь читала такие истории. Девушки влюблялись в насильников, жертвы аварий начинали встречаться с теми, кто спьяну их сбил. Почему так устроен человеческий мозг? Почему мы сочувствуем тем, кто причинил нам боль?
Я ведь продолжаю любить Элен, будто родную сестру, сижу рядом и глажу холодную руку, вместо того чтобы выставить вон и сменить все замки на двери.
Но разве она виновата? Ее заразили и выбросили как салфетку, которой промокнули губы. Она даже могла умереть, потому что поверила любимому!
Снова память подкинула образ: Воронцов совсем близко, впритык, его губы у самого уха, и я таю, будто десерт. Что случилось бы дальше? Десять дней секса и остатки жизни на блюдечке? И Фролов, и Обухов испугались, что Воронцов меня съест. Григ, неужели и ты?!
Ленка упорно прятала взгляд. Догадалась, что я просекла историю, и про себя, и про Лешку. Вот и пялилась в опустевший стакан, будто видела в нем ответы на все философские вопросы мира.
– Кто такой Кондашов, Элен? – Я не решилась спросить про Грига. К тому же Ленка и не знала его, впервые вчера столкнулась, называла просто парнем со свадьбы. Но заказчик-то ей известен, элегантный вампирский дядюшка!
Ленка зябко поежилась, посмотрела в окно. Там сгущались майские сумерки, трогая лилово-розовой кистью крыши домов напротив.
– Я всего лишь низшая лярва, – покачала она головой. – Разве посмею осуждать господина и оспаривать его приказы? Знаешь, бывают такие боссы. Гордость нации, бизнес-элита, здоровая пища, по выходным – дорогое вино за партией в гольф.
– А потом этот правильный босс, – понимающе подхватила я, – отправляется в придорожный фастфуд и наедается всякой дряни!
– Нет, – натянуто рассмеялась Элен. – Так низко хозяин не падает. Ему подают дорогие блюда, терпкие коктейли таланта и боли. Это он ценит, господин Кондашов, отчаяние одаренных. Сука!
Она помолчала, кусая губы, вновь посмотрела в окно, с вызовом гладиатора, окруженного голодными тиграми.
– Я, конечно, сволочь и лярва. И не сумела ответить «нет», когда вместо торта заказали тебя. Но я бы ему не позволила. Гостиница – моя территория, Кондашов на ней просто гость. Рядом с «Ленинградской» я могу дать отпор! Тот парень со свадьбы ошибся, лестница правда была свободна. Я вела тебя к запасному выходу, там дожидалось такси…