Сделка - стр. 46
–Чтобы понять, не пытаюсь ли я убить тебя.
–Ты хочешь убить меня? – Сердце ухнуло вниз. Представилось, как Дарис приказывает мне перестать дышать – и я перестаю.
–Нет. Я люблю тебя. То, что ты сделала, не меняет того, как глубоко я узнал тебя за это время. Да, тогда я был под дурманом, но сейчас так же ясно помню каждый наш разговор, как помнил несколько часов назад. Только раньше все, что ты говорила, я воспринимал как попытку соблазнить меня. Протрезвев, я могу, пожалуй, действительно понять, о чем ты рассказывала и чем делилась со мной. Мне больно за тебя, я жалею тебя. Я даже понял бы, если бы ты прожарила мне мозги сознательно – и все же ненавижу ситуацию, в которую ты меня поставила, и то, каким ничтожным меня сделала. Но все равно я рад, что мы вытащили тебя. Это ты хотела услышать? – говорил Дарис ровно, и лишь на последней фразе голос его дрогнул.
–Прости меня, – снова попросила я, будто это что-нибудь могло изменить. Меня душили слезы.
–Возможно, тебе будет интересно узнать, – продолжил Дарис, – что я принял решение вытащить тебя еще до того, как ты заметила меня. Сразу, как увидел. Не потому, что ты невероятно красива, хотя ты и невероятно красива. – Он грустно усмехнулся. – А потому что ты была своей, попавшей в плен к чужакам, потому что ты сидела в клетке, как животное, и вид у тебя был несчастный и потерянный. То, что ты провернула, даже и не требовалось, Илиана. Я бы вернулся и без этого.
Он с силой сжал виски ладонями и снова закрыл глаза.
–Прости, – повторила я. Другие слова не шли на язык. Я понимала, что он ждет чего-то еще, и выдавила из себя: – Твой отец считает тебя очень достойным и добрым человеком.
–Мой отец… – Кажется, мои слова позабавили Дариса. – Достойным он меня назвать не мог. И я не так уж и добр. Просто он настолько не добр, и его подход к жизни так отличается от моего, что я кажусь ему добрым. Отец, кстати, доброту считает за слабость, а то и за глупость.
Это было неожиданно.
–Что ты имеешь в виду?
Дарис повернулся ко мне и заслонил свет свечи.
–Что если бы на моем месте оказался он, то одарил бы тебя вниманием не больше, чем собаку на привязи.
–Ты ревнуешь? – удивленно и потому чересчур прямо спросила я, вспоминая, каким наваждением была эта мысль для Дариса раньше.
–А нужно? – Он поджал губы. – Не думаю, что это имеет смысл, – ответил Дарис сам себе. – Моему отцу никто не нужен. Люди для него – игрушки, служащие его целям.
–Мне так не показалось, – покачала я головой.
Почему-то меня задели слова мужчины, будто они ставили под сомнение что-то очень ценное для меня. Да и разговор сворачивал в странное русло.