Сделано в Швеции - стр. 59

– Ну, ты сорвиголова…

Голос у папы тоже дрожит, Лео видит отца в зеркале, почти на самом верху, где слой краски прозрачнее.

– Но я врезал ему, папа. Прямо в нос. Так?

И папа улыбается. Он смеется, когда получает конверты с деньгами, а иной раз – когда пьет черное вино, но улыбается редко. Сейчас он улыбается.

Каждый день дождь, несколько недель кряду. Капли долбили заполненную дыру перед серым бетонным кубом. Лео решил не думать об этом, но тревога не уходила ни на миг.

Он ждал возле скугосского торгового центра, на переднем сиденье машины, когда ветровое стекло покрылось пленкой воды, затрудняя обзор. Некогда открытое пространство между торговыми точками превратилось в крытую галерею. Продуктовый магазин располагался рядом с винным, а Махмудова пиццерия – по левую руку от входа, на клетчатых красно-белых скатертях, наверно, еще больше пятен, а на полке за стойкой еще больше сортов пива, чем помнилось Лео, однако хозяин тот же и всегда дружелюбно кивает: мол, я тебя узнал. Небо стало стеклянным потолком, грубую каменную брусчатку заменили пластиковой плиткой, а на месте скамеек и ограды, где раньше сидели лузеры, теперь были двери, которые автоматически открывались, когда к ним кто-нибудь приближался, вот как сейчас Аннели.

Уже через несколько шагов она остановилась, содрала целлофан с пачки сигарет, закурила под козырьком входа и глубоко затянулась, как обычно, когда волновалась. Какая она красивая. Постарше его, и все-таки из них двоих именно ей вечно приходилось разыскивать в сумочке удостоверение, чтобы предъявить на фейсконтроле. Она не шла, а выступала. Они прекрасно смотрятся рядом, часто думал он.

– На юге? – спросила она, забираясь в машину.

– Сама увидишь, там полно домов на продажу.

Сперва он направился в сторону Фарсты, на север, и Аннели с надеждой смотрела в боковое окно, потом в сторону Худдинге, на запад, и она порой показывала на некоторые из больших домов, потом в сторону Тумбы, на юг, и она, по-прежнему с надеждой, положила руку поверх его, на рычаг переключения скоростей. Машина медленно ехала по очень знакомому району маленьких особнячков, высоток, фабрик и опять особнячков. Город мастеров. Рабочий класс и мелкие предприниматели. Мир стокгольмских окраин.

Он сам был такой же, как здешние обитатели, а они не подходили к идеальному дому, какой воображала себе Аннели, когда, плавая на лодке вдоль берегов Древвикена, смотрела на крыши, выглядывающие из-за прибрежных деревьев, – и сейчас она явно надеялась увидеть свою мечту.

Лео притормозил перед красивым домом постройки рубежа веков, с большой лужайкой, с яблоневыми и грушевыми деревьями, и Аннели крепко сжала его руку. Но он не остановился. Проехал к соседнему участку: подъездная дорожка с высокими железными воротами, большой гараж автомобилей на пять и малюсенький домишко с обшарпанным фасадом из серого камня.