Счастливая - стр. 7
В кино и в театре мне всегда были ненавистны подобные сюжеты: сначала женщину берут силой, а потом долго и нудно вымаливают прощение.
– Я не в обиде. – Что ему хотелось услышать, то и сказала. Лучше отдавать жизнь по кусочкам, чем сразу.
Он встрепенулся. Будто впервые меня увидел.
– А ты красивая.
– Можно забрать сумочку? – Без спросу я боялась пошевелиться. – А книги?
Его голос вмиг стал деловитым:
– Говоришь, у тебя с собой восемь баксов?
Из моего заднего кармана он извлек сложенные банкноты. Между ними затесались мои водительские права с фотографией. В штате Нью-Йорк выдают права другого образца, не такие, как в Пенсильвании.
– Что за фигня? – спросил он. – Карточка на скидку в «Макдоналдсе»?
– Не совсем.
Когда к нему попал мой документ, я похолодела. Он и без того отнял у меня слишком многое: при мне остались только мозги да личные вещи. Я надеялась уйти из тоннеля, сохранив при себе хотя бы это.
Прищурившись, он вгляделся получше. Фамильное колечко с сапфиром, которое поблескивало у меня на пальце, осталось без внимания. Побрякушки его не интересовали.
Ко мне вернулась сумочка, а потом и книги, которые в тот самый день мы купили вместе с мамой.
– Ты сейчас куда? – спросил он.
Молча я указала рукой.
– Ну, ступай, – сказал он. – Береги себя.
Я пообещала непременно себя беречь. Сделала шаг, потом другой. По дну тоннеля, через проход в ограде, за которую мои пальцы отчаянно цеплялись чуть более часа назад, по мощенной кирпичом дорожке. Путь домой лежал через парк.
Через считаные мгновения сзади раздалось:
– Эй, крошка!
Пришлось обернуться. Как здесь написано, я всецело принадлежала ему.
– Тебя как звать-то?
– Элис.
Язык не повернулся соврать.
– Ну, лады, – гаркнул он. – Еще свидимся, Элис.
И побежал прочь, вдоль цепного ограждения бассейна. Я отвернулась. Что задумала, то мне удалось. Я его уболтала. Путь был свободен.
Пока я дотащилась до трех невысоких каменных ступеней, которые вели из парка на тротуар, мне не встретилось ни одной живой души. На другой стороне улицы находился университетский клуб. Я даже не замедлила шаги. Так и брела вдоль парка. На лужайке перед клубом было людно. Студенты расходились после вечеринки. У того места, где улица, ведущая к моему общежитию, упиралась в парк, я свернула в переулок и направилась вниз под горку, мимо другого, более внушительного общежития.
На меня то и дело устремлялись любопытные взгляды. Именно сейчас тусовщики расходились по домам, а «ботаники» выбирались на воздух – проветрить мозги перед отъездом на каникулы. Все шумно переговаривались. Но меня среди них не было. Голоса доносились откуда-то извне, а я, словно контуженная, замкнулась в себе. Время от времени кое-кто подходил поближе. Некоторые даже бросались на помощь, но, видя мою безучастность, шли своей дорогой.