Сцены из нашего прошлого - стр. 8
Тогда к распластанному на войлоке телу подошел кудлатый мужик с ножом, как потом узнал Василий, то был Святополков овчар Берендий, а изба, где совершилось злодеяние, служила ему жилищем, сама же овчарня находилась сразу за домом. Берендий опустился на одно колено и неловким жестом попытался вырезать Васильке глаз, но промахнулся глаза и вместо этого распорол всю щеку до подбородка. Страшный шрам от этой раны остался у князя до самой его смерти, словно неизгладимая отметина братской любви.
Во второй и в третий раз погрузил овчар свой нож в очи князю и вынул ему оба глаза, и текла кровь из пустых глазниц, и казалось будто плачет Василько Ростиславич кровавыми слезами, как однажды в Выдубицком монастыре плакала миром и елеем икона Богородицы, привезенная с Афона.
Князь лежал словно мертвый. Не шелохнулся, не вздрогнул даже когда мучители облили лицо водкой, чтобы прижечь раны. Берендий сразу после экзекуции куда-то исчез, наверное, ушел к своим овцам. А Сновид с Дмитром, сняв с Василька кандалы и развязав веревки, завернули его в ковер, от крови из серого превратившегося в коричневый, выволокли в четыре руки на улицу и бросили на самую телегу, в которой и привезли его всего несколько часов назад. Попу Василию казалось, что с тех пор как они покинули киевский двор прошла целая вечность, хотя полночь едва только миновала.
Пока Василька укладывали на телегу, пока укрывали полушубком, инок заметил двоих вооруженных конников, стоявших чуть поодаль. И еще одного, совсем неразличимого в черноте ночи, присутствие которого угадывалось по звуку копыт, беспокойный конь таинственного пришельца переступал с ноги на ногу и тихо ржал, чуя товарищей. Спешно тронулись в путь. Сновид Изечевич остался, Дмитр уселся на козлы с возницей, отец Василий устроился на телеге рядом с телом князя, двое всадников ехали за телегой, иногда обгоняя ее, но потом возвращались назад. Что стало с тем, кто прятался в темноте Василий не знал, но его крайне занимала личность этого некто. Загадка разрешилась только по прибытии на место назначения.
Василий робко поинтересовался у Дмитра, куда они едут и получив ответ «во Владимир» приготовился к долгой нелегкой дороге. До Владимира на Волыни было четыреста с лишком верст.
На следующий день, когда достигли Здвиженя, переехали через мост и остановились на торжище в центре города, только тогда разрешил Дмитр переодеть князя. Василий аккуратно развернул ковер, выпростал руки из рукавов и как можно бережнее стянул с Ростиславича окровавленную сорочку. Как драгоценную реликвию отнес одежду в храм, стоявший прямо здесь, на площади. Попадья, бывшая в то время в церкви, взялась постирать ее. Охранники же пошли в харчевню обедать, стеречь слепого князя им показалось излишним. Иноку же кусок в горло не шел. Попадья, вышедшая с чистой, но еще влажной от стирки сорочкой, всплеснула руками от жалкого вида Василия, вернулась и вынесла кусок пирога с визигой и кружку кваса. Одного его отпустить не захотела и засеменила рядом к тому месту, где была брошена телега с Васильком.