Сашенька. Последний год. Записки отца - стр. 13
В Онкоцентре мы узнали от родителей других пациентов о лекарствах, изготавливаемых народными лекарями и дающих, как говорили, хороший эффект при онкологических заболеваниях. Одно из этих лекарств изготавливалось знахаркой из Севастополя, другое – из Воронежа. Через родственников, проживающих в Севастополе, и через знакомых наших друзей в Воронеже мы достали оба лекарства. Лидия проверяла их, взвешивала, какое лучше, и указала на одно из них – севастопольское. Все это делалось заочно, на расстоянии, о результатах этой работы жена узнавала вечером по телефону. Иногда Лидия давала и такие рекомендации. Она сказала, что прабабушка Саши – тоже Александра, давно уже умершая в преклонном возрасте, – оттуда, с того света, противодействует, ибо обижается, что ее столь давно не поминали здесь. «Поэтому, – говорила Лидия, – надо срочно заказать в церкви поминовение прабабушки Александры». Мы, конечно, сразу выполнили рекомендацию.
Картина Сашенькиной болезни будет совсем не полной, если я, хоть кратко, не помяну той помощи, которую мы с первых дней получали от друзей и родственников. Тяжелая болезнь в Советском Союзе, тем более маленького ребенка, – это вызов не только организму пациента и даже не столько ему, сколько семье и родственникам заболевшего. Советская медицина – мало того что по большей части бездушна и манипулятивна, она давно уже не способна обеспечить элементарных медицинских условий для выздоровления: нет нужных медикаментов, нет должного сестринского ухода, низкая квалификация врачей, полное равнодушие к нуждам больного. Если на защиту ребенка вкруг него не встанет множество людей, которые будут доставать лекарства, обеспечивать питание, оставаться на ночные дежурства, осуществлять давление на врачей, сестер, давать им деньги, подарки, следить за правильностью выполняемых ими процедур и т. д. и т. п., то без всего этого ребенок скоро погибнет. Погибнет не от болезни, а от того, что советская медицина уже давно разучилась самостоятельно бороться с ней, давно уже переложила множество собственных обязанностей на плечи близких.
Вспоминаю пустые ночные коридоры Онкоцентра, по которым я бегаю в поисках медсестры отделения, поскольку необходимо срочно снять капельницу у ребенка, иначе воздух войдет в вену. Медсестры нет, видимо, спит, я бегу на другой этаж, в другое отделение и прошу кого-нибудь из тамошних медсестер подняться и сделать необходимую процедуру. Но молоденькие сестры не хотят, они сидят и пьют чай, и говорят, что мой ребенок не из их отделения. После долгих уговоров одна из них соглашается, и я усиленно благодарю ее за такое благодеяние. И все это отнюдь не исключение, а будни. Повседневность советского медицинского бытия, причем не где-нибудь, а в центральном детском онкологическом учреждении.