Саша слышит самолёты. Премия имени Н. В. Гоголя - стр. 33

Когда автобус остановился, и они вышли, Сашеньку вырвало.

– Бедная моя девочка, – мама вынула из сумки платок и протянула Сашеньке, – Бедная ты моя девочка…

Всё то время, что они с мамой после отъезда отца жили на турбазе, шёл дождь. Утром дождь походил на туман, висящий в воздухе, опускающийся на крыши домиков. Днём туман превращался в дробный, убаюкивающий цокот по бетонным дорожкам, крышам. К вечеру он успевал трижды пролиться ливнем, чтобы под самые сумерки вдруг замереть. И тогда в окрестном лесу громко и по-вечернему сочно щёлкали огромные капли, стекавшие с высоких крон и падающие на начинающие желтеть листья ландыша. Щёлк-щёлк. И где-то внизу по Оке шла моторка, звук двигателя путался в кустах орешника и окончательно застревал в мелких бриллиантах растянутой между ольхой паутины.

На третий день в комнате стало совсем сыро и неуютно, байковое казенное одеяло впитало в себя ненастье и уныние и вовсе не грело. Сашенька проворочалась всю ночь, пытаясь заснуть. Кажется, мама тоже не спала. В темноте Сашеньке показалось, что она различает мамины открытые глаза, а в них слёзы. Но, наверное, это ей только казалось.

Конец ознакомительного фрагмента.