Саперы - стр. 17
Задунаев Павел Николаевич в наши дни
Второй день бой только-только, – а я даже не видал, как лейтенанта-то убило – и уже никого из командиров нет. Раньше хоть парторги были, а тут – никого. Все рты раззявили. Кому-то ведь надо командовать. Был у нас один с Курска, 1912 года рождения, кричит мне:
– Давай ты! Как твоя фамиль-то?
– Фамилия моя Задунаев.
– Вот, Задунаев, давай командуй взводом.
– Так ты старше меня. Ты и командуй!
– Нет, я не буду…
Это дело мы «оформили». И все вроде бы пошло быстро и хорошо, и только одного ранило у меня во взводе в том бою, как вдруг приходит приказ – «Перейти в оборону». А кто тот приказ отдал, не знаю до сих пор. Сколько тогда захватили «жорива», о-о-о! Все немецкое, – мы ж их гнали в одних трусах. Хлеб мягкий, с датой от 1935 года, кирпичики такие маленькие; галеты от 1934 года, им даже ничего не сделалось; консервы, масло сливочное – все под винтом, как и мины у них. Отличные мины у немцев, не то что наша деревяшка – ящик в семь килограммов.
Тут же, неподалеку, где немцы сидели, на мине подорвался наш танк. И танкист давай крутить. Я подошел, говорю: «Парень, так ты чего крутишь-то? Ты найдешь себе сейчас тут проблем». А ему хоть бы что. Я плюнул – задавит еще нафиг. Они ж пьяные, – вина и «жорива-то», хоть залейся. Как я сказал, так и вышло. Проход они, понимаешь, пытались сделать. Спросили бы у меня, я ж знал про него – там флажок стоял…
До сих пор не знаю, где мы тогда окопались. Какое-то село сожженное, возле леса. За ним дорога и церковь. А дальше этот треклятый большак Смоленск – Белый. Ну, встали мы в оборону. Тихо, спокойно, никого нет. Но к вечеру появился «кукурузник», начал кружить. Потом давай нас шерстить – «Э-э, ты что это по нам-то? Других нет?». Ладно, еще ракеты-то имелись немецкие. Один из наших ракету дал, тот улетел. Потом, значится, их танк из-за леса вышел, давай нас тут утюжить, но ничего…
К вечеру кричат: «Начальник, солдаты пришли!» А у меня даже и звания-то никакого не было. Какой к черту начальник.
– Какие еще солдаты, откуда?
– Из лесу.
– Сейчас иду!
Смотрю – двадцать три человека, все молодые ребята. Одеты в нашу русскую форму.
– А где оружие-то ваше?
– Все покидали, командир. Мы из плена, с окружения.
– Зачем оружие-то покидали, ребят? Куда я теперь вас дену? У нас у самих-то тяжело с этим делом. Сдавать вас надо.
– Не сдавай, командир!
– Какой командир, я сам-то только взятый.
– Так ты и командуй.
Так заставили меня командовать.
– Вы, поди, жрать хотите?
– Да.
– Паша, иди, накорми их. Только не сильно налегайте, ребята. Давно не ели?