«Сандал», которого не было - стр. 39

– На что?

– На глубоко законспирированную и строго секретную операцию, о которой знают только несколько человек!

Бараков с сомнением покрутил головой.

– Наша служба об этом бы знала в любом случае! Но мы ничего не знаем!

– Может, ты не знаешь, а есть люди, которые знают, – стоял на своем следователь. – Только они находятся в тени до поры до времени.

Мухтарыч

Пленника сгрузили с лошади у дома Висхана.

– Шамсутдин, выгоняй джип из гаража, поставь пока под навес! – приказал он сыну. – И раскладушку принеси!

– Разве мы его не в подвале держать будем?

– Здесь побудет, пока точно не узнаем, кто он! Вдруг свой? Гараж теплый и замок надежный – и никуда не денется, и обижаться не будет.

– А если он муртад?[11]

– Значит, поступим так, как угодно Аллаху! Хватит болтать! За дело!

Шамсутдин открыл ворота гаража, сел в машину и включил зажигание. Хотя джип был и не новый, отобранный отцом у заезжего предпринимателя еще до начала первой войны, двигатель работал исправно. Потом пришлось через работавшего в милиции русского соседа сделать документы, чтобы шайтаны при зачистке машину не отобрали. Это обошлось не так уж и дорого, тем более что затраты были с лихвой компенсированы: после первого ухода федералов отец убил соседа и забрал все, что у него было. Хотя милиционер успел семью отправить за пределы республики, видимо, деньги и ценности жене не доверил: отец принес несколько пачек долларов и рублей и горшок с золотыми изделиями… Да еще и дом продал. Вот поэтому и хватило денег на «Иглу». Правда, отец еще взял хороший выкуп за заложника, захваченного на границе со Ставропольем. Его, правда, держали в подвале, а не в гараже, и Шамсутдин с Мусой отрабатывали на нем приемы рукопашного боя. Так и накопил на самонаводящуюся ракету. Отец хозяйственный, умеет деньги делать. А теперь и положение получит…

Машина мягко выехала во двор, на бетонную площадку.

– Заносите! – распорядился Висхан.

Адлан схватил пленника под мышки, Руслан взял за ноги.

– Тяжелый! – сказал Руслан, пятясь, как рак, назад. Он был самым молодым, а потому и физически слабее других ребят.

– Ничего, не надорветесь! – подражая суровости отца, сказал Шамсутдин. – Несите и не нойте!

Неожиданно пленник открыл глаза.

– Он ожил! – От неожиданности Руслан разжал руки, нижняя часть пленника шлепнулась на бетон.

– Аккуратнее! – недовольно проворчал Висхан. – Убьете еще… Зря тащили, что ли?!

И склонился к незнакомцу.

– Ассаляму алейкум, дорогой! – изменив тон, участливо произнес он.

– Ва-алейкум салам! – тихо ответил тот.

– Как себя чувствуешь? – спросил Висхан на чеченском.