Самый лучший апокалипсис - стр. 13

Как добрался домой – не знаю. Всё что помню – отчаянный визг соседки. Кажется, она шла на пробежку, а я шел от мусорок. Не уверен, видела ли она волшебную пивную бутылку в моей руке, но вроде бы я таким образом подсвечивал себе путь. Ладно, не важно. Дело сделано, я доволен, и теперь все, что остается – это не умереть от переутомления.

Проснулся я лицом в пол. Огромная шишка на лбу, и юшка запекшейся крови на половицах свидетельствовали о неудачном падении. Учитывая вчерашние мои приключения – не удивлен. Удивлен, что вообще оказался в квартире. Пивная стеклянная бутылка, та, что из мусоропровода, валялась неподалеку и завораживающе светилась. Выглядело это как символ моей победы над квестом от незеррилм и поселяло в душе оптимизм. Оптимизм мне  был нужен, ибо развалины, в которые превратилась квартира, пугали. Наполовину вскрытый пол, гора мебели в центре комнаты, разбросанные одежда, книги, простыни и одеяла. Благо, компьютер был цел и работал аж со вчерашнего дня. Но в остальном – тихий ужас.

Изображая пораженного ревматизмом пенсионера, я кое-как разделся, разулся и проковылял в ванную, после чего без малого сорок минут отмокал под холодным душем. Голова болела неимоверно, во лбу пекло́ и саднило, собственные конечности казались какими-то одеревеневшими. Ко всему прочему теперь из зеркала на меня смотрело исхудалое, бледное лицо какого-то узника концлагеря. А ещё шишка на пол-лица, разодранная кожа на лбу, мешки под глазами. Охая и шипя от боли, размышляя над тем, какой ценой мне дался вчерашний квест, я протер порез перекисью водорода. Порез оказался глубоким, раскрытым, заполненным кровью и сукровицей. Всё это дело уже потиху рубцевалось и теперь, думается мне, шить его хирургу смысла нет. Будет шрам. Нда, угораздило же меня. В общем, закусив от боли губу, я рану промыл и даже зубы почистил, после чего шатающейся походкой побрел на кухню сделать кофе. Тут меня ждало неприятное открытие – кофе практически не осталось, а на кухонном столе обнаружился мой смартфон и три пропущенных от начальника. На часах уже было полтретьего дня, и я внезапно вспомнил, что сегодня понедельник. Набравшись смелости, перезвонил.

– Да?

– Николаевич, это я. Мне нужно два дня выходных, – не стал я вдаваться в подробности.

– Кхм… да, ладно.

– Э-э… спасибо.

И всё?! Никаких разговоров о том куда я пропал, почему не отвечаю на звонки и «что я вообще там себе думаю»? Просто не верится. Что-то тут не то.

– В среду на работу выйдешь. Всё, пока.

Собеседник положил трубку, а я ещё пару секунд стоял в задумчивости и крутил в руках телефон. По итогу, из прострации меня вырвал чайник, и я с кружкой черного варева поплелся в разрушенную комнату. На ходу залез во вчерашние джинсы и свитер, намереваясь попить кофе и ковылять в аптеку. Требовался анальгин для больной головы и пластырь для лба, а ещё купить в магазине сигарет. Прихлебывая из чашки, морщась от боли, я взобрался на гору мебели в центре комнаты и уселся за комп. Кофе я пью быстро, так что на проверку незеррилм у меня пару минут.