Самый французский английский король. Жизнь и приключения Эдуарда VII - стр. 35
Гости получали приглашение окунуться в повседневную жизнь императорской четы. Конечно, не с полным погружением, как это было при Людовике XIV, который заставлял своих придворных наблюдать за тем, как он ест, одевается и даже исполняет свой утренний ритуал на стульчаке[91], но с активным участием в пышных ужинах, танцах, верховой езде, игровых вечерах и занимательных шоу.
Евгения обставила собственную гостиную так, что получилось нечто среднее между буддийским храмом и английским клубом джентльменов. Среди китайских ваз, восточной резьбы по дереву и статуй дракона, под сенью императрицы и ее ослепительных фрейлин на групповом портрете работы Франца Ксавера Винтерхальтера, были расставлены уютные кресла и диваны, располагающие к непринужденному общению. Здесь были и карточные столики – большие и маленькие, – покрытый сукном стол для пинбола, рояль с механизмом музыкальной шкатулки – на случай, если не сыщется опытный пианист. Летом в течение всего дня подавали сорбе, а ровно в пять пополудни – непременный thé anglais[92].
Непринужденные разговоры, карты и постоянные освежительные напитки – для Берти это было то, что нужно.
На сцене нового театра Наполеона иногда давали классику, но вкусы эпохи требовали легких жанров, и император с удовольствием приглашал старлеток парижской сцены, многие из которых прославились своей красотой и свободными нравами, а вовсе не декламацией строф Мольера. Этот французский литературный опыт, как мы увидим в следующей главе, оказался самым полезным для Берти.
В своих мемуарах «Воспоминания о Второй империи» граф де Мони, служивший при Наполеоне III в Министерстве иностранных дел, пишет, что забавы и игры в загородных châteaux[93] включали и такие исконно французские развлечения, как диктант. Участники должны были по возможности без ошибок написать сложный текст. Мони описывает случай в Компьене, когда, несмотря на присутствие знаменитого литературного критика Шарля Огюстена Сент-Бёва и писателя Проспера Мериме, конкурс выиграл австрийский посол Рихард фон Меттерних. Весьма сомнительно, что Берти, который и в двадцать лет по-прежнему слагал английские предложения на уровне школьника, рискнул бы поучаствовать в таком состязании. К тому же существовало множество других, более заманчивых игр.
Наполеон, как и Берти, предпочитал красноречие тестам на орфографию и проводил много времени в беседах с самыми остроумными красавицами. «Он [Наполеон] подходил и присаживался рядом с каждой по очереди, – вспоминает Мони, – и во время разговора успевал проследить взглядом за всеми дамами, что оказывались в поле зрения».