Самый большой дурак под солнцем. 4646 километров пешком домой - стр. 27
Собственно, я помню, что обещал своей семье больше не совершать таких глупостей. «Я же не дурак!» – уверял их я.
…Это было в конце лета в Бад-Нендорфе, мы сидели в гостиной на голубых диванах, купленных мамой. По стенам висели гравюры с заросшим цветами прудиком работы Клима и «Ночным кафе» Ван Гога.
Отец не мог ничего поделать с моим желанием идти пешком из Пекина домой. Под глазами у него залегли круги, он курил одну сигарету за другой. Даже мои младшие брат и сестра выглядели озабоченно. Я пытался развеять их опасения и, насколько это было возможн, приукрасить свои планы. Хотя, конечно, мои близкие в любом случае не могли ни на что повлиять.
– Я буду идти только по хорошим дорогам и ночевать в гостиницах, – по мере сил успокаивал я, – я расспросил в посольстве о дорогах на моем маршруте, и на этот раз не будет никаких сомнительных «коротких путей». Как тогда во Франции…
По лицу моего восьмилетнего братишки Руби пробежала улыбка. Ему-то нравилась история о моем легкомысленном путешествии из Парижа домой четыре года назад. Моя средняя сестра Беки нервно теребила уши нашего грифона Пака, которого тогда я прихватил с собой.
Уголки губ моего отца опускались все ниже и ниже, он все курил и курил, он уже сидел, скрытый густым облаком дыма. Я старался говорить так, чтобы мои слова звучали уверенно, оптимистично и небрежно:
– Первая часть моего пути проходит через Китай. Я хорошо там ориентируюсь. Язык для меня не проблема, а в некоторых местах, через которые проходит мой маршрут, я уже бывал раньше. Китай – это треть моего пути, здесь вообще не о чем беспокоиться. А дальше я, возможно, пойду через Венгрию и заодно навещу бабушку.
– А если ты заблудишься? – спрашивает Беки.
– Я не заблужусь! В конце концов, у меня ведь есть навигатор!
– Ну а если вдруг?
– Тогда я просто вернусь назад. Есть свои плюсы в том, что я уже так много путешествовал. Я хорошо знаю, что не сто́ит упрямиться и продолжать идти вперед, если ты заблудился. Я знаю, что иногда нужно вернуться, чтобы снова найти дорогу.
Я говорил и говорил, и на меня смотрели три пары недоверчивых глаз.
Знали бы они, как я сейчас стою перед огромной глиняной стеной на противоположной стороне ямы и смотрю наверх.
Стена поднимается косо вверх, она потрескалась и обросла маленькими кустами. Я берусь рукой за ветку и пробую дернуть ее. Она оказывается крепкой. Чтобы потянуть время, я делаю глоток воды и еще раз поворачиваюсь назад: мои следы хорошо видны на земле, и проще всего было бы дойти по ним до противоположной стороны ямы. Надо только идти обратно, по тропинке наверх, и, рано или поздно, я буду стоять, целый и невредимый, в том месте, которое сейчас высоко у меня над головой.