Самурейцы. Книга 1. Геройские герои - стр. 21
– Хворый-хворый, а весу в нём, поди, сто баров.
На самом деле Оленёк шибко исхудал за время болезни, и рёбра его так и выпирали из-под изъязвленной кожи. Но борьба с навью измотала девушку так, что ей сейчас и Сим показался бы размером со слона. Очень боясь упасть, она добрела со своей драгоценной ношей до молочного чана и опустила туда мальчика. Она полностью погрузила его в молоко, оставив на поверхности лишь светловолосую голову. Странные чувства возникли в её душе, когда вдруг ей подумалось, что лица и шеи мальчика болезнь не коснулась. Глаза у него были полуоткрыты, но ничего не видели – он был в забытьи. И Алёна видела, что сын кожемяки невероятно красив. Красив не так, как бывают красивы сытые, здоровые и обихоженные дети богатых родителей, и не так, как бывают красивы босоногие, загорелые и свободные детишки землепашцев и работных людей. Он был красив внутри. Он был красив так же, как был красив её Ванюша до того проклятого дня. Эх-ма, не время сейчас в горькие воспоминание уходить. Надо чужого мальца до конца спасать. Половина дела ею уже была сделана. Алёна пошептала над молоком, оно взволновалось, но почти тут же успокоилось. На лицо мальчика вернулся лёгкий румянец, цвет губ из сине-жёлтых стал алым, а дыхание из частого и прерывистого превратилось в спокойное и ровное. Пришла пора переложить его в чан с горячей водой. Алёна голым локотком попробовала горячую воду и убедилась, что та остыла уже достаточно, чтобы не обжечься. Она перенесла мальчика в этот чан. Оленёк всё ещё был без сознания, но язв на его теле стало гораздо меньше, а раны затянулись плотной кожистой корочкой. Алёна пошла посолонь вокруг чана и стала читать один из тех наговоров, которым её обучила покойная тётка.
Двенадцать кругов с наговором явно помогли: Оленёк приподнял голову, удивлённо заозирался вокруг и… чихнул. Пришло время переносить его в последний чан. Хвала Вседержителю, что Алёне не пришлось тащить его на руках. В колодезную воду Оленёк залез сам. И оттуда уже вылез совершенно здоровым человеком.
***
Всё это время Сим просидел в овине. В ночь перед приходом троицы в Праст хозяйская корова отелилась. Большеголовый телёнок нетвёрдо стоял на ножках, то и дело припадая к материнскому вымени. Сообразительный кот долго внимательно присматривался к действиям телёнка и, наконец-то, решился. Если бы не дикий голод, от которого кружилась голова, Сим не рискнул бы подойти к корове. Дома Алёна и Иван корову не держали – молоко им доставалось путём натурального обмена с сердобольными соседями, поэтому Сим, три года проживший в деревне, имел весьма смутное представление о том, откуда берётся молоко. И вот случай помог. Телёнок в очередной раз отвалился от материнского вымени, и следом за ним бочком-бочком Сим подкрался к бурёнке. Привстав на задние лапы, мягкими передними кот обхватил сосок коровьего вымени и тихонечко потянул вниз. Молочко тонкой тёплой струйкой потекло на солому овина. Эх, драгоценная жидкость пропадала! Сим огляделся в тёмном овине. Темнота, как известно, – друг молодых котов. Кот узрел прислонённый в углу кусок старой полуистлевший рогожки и немедля подтащил его к корове. Теперь всё молочко попадало на рогожку. А уж слизывать его с плотной поверхности коту не составило никакого труда. К моменту полного выздоровления Арефова сыночка Сим был абсолютно счастлив.