Сами о себе. На рубеже тысячелетий - стр. 23
А. Бабченко
Мы жили в такое время, когда репрессии следовали за рассказанным анекдотом, пьяными откровениями, спланированными провокациями, открытой оппозицией режиму в литературе или в жизни. И время требовало доносительства, – помните, у Твардовского: «Предай отца, родного брата и друга верного предай»? Моё поколение выиграло тяжелейшую войну, однако смелость в бою и смелость в обычной жизни – разные вещи. Как это ни печально, но предательство – один из главных пороков моего поколения.
Г. Бакланов
Хотят ли русские? Хотят!!!
Только что мы с Агентством социальных исследований проводили соцопрос, выборка 4200 человек, классическая выборка респондентов, телефонные звонки, улица.
Вопрос «Поддерживаете ли Вы ввод войск на Украину», без пояснений о Крыме, Донбассе, Киеве. 56% – да, 19% – нет.
В протестной, интеллигентной Москве 51% – да, 24% – нет. В Питере 47% – да, 31% – нет.
Второй вопрос – «Готовы ли Вы быть призванным в войска для выполнения такой миссии или отправить на войну своего ребенка?» 52% готовы и сами идти, убивать братьев-славян и детей своих в мясорубку загнать. В Москве – нашей Москве, которая голосовала за Навального – готовы 49%.
Но самое интересное дальше. Мультивариантный ответ. «В какую ещё страну Вы поддержали бы ввод российских войск для обеспечения интересов РФ?»
Максимум (не буду сообщать цифры) – в страны Прибалтики. Потом США, Япония и, что удивительно, в самом хвосте – Израиль.
А теперь садитесь покрепче. «Готовы ли Вы к санкциям (невозможность выезда за границу, дефицит иностранных товаров, экономические трудности) в случае активного использования Россией вооруженных сил?» ДА ответило 50% по России и 45% по Москве.
Поздравляю Путина. Ему удалось создать государство такого феерического быдла, что мне уже не страшно. Мне просто мерзко.
Мое мнение – не надо винить Путина, это народ, населяющий Русь, на генетическом уровне такой…
В. Балясников
И сейчас, семьдесят лет спустя, в стереотипах общественной жизни и государственной политики России и других стран, возникших на развалинах СССР, явственно различимо пагубное влияние как самой катастрофы 1937—1938 гг., так и всей той системы государственного насилия, символом и квинтэссенцией которого стали эти годы. <…>
Ощущение ничтожности человеческой жизни и свободы перед истуканом Власти. <…>
Привычка к «управляемому правосудию». <…>
Имитация демократического процесса при одновременном выхолащивании основных демократических институций. <…>
Рефлекторная неприязнь сегодняшнего бюрократического аппарата к независимой общественной активности. <…>