Самая темная луна - стр. 20

Где-то за дверью кашлял невидимый ребенок: хриплый лающий звук, будто из фильма ужасов. Мы прошли три зашторенные псевдопалаты: временные, лишенные какого-либо достоинства отсеки. Ненавижу больницы, да и любые другие места, где чувствую себя несвободной! Кашляющий ребенок заплакал, и мое сердце испуганно сжалось.

Медсестра в «палате» Элоди взвесила ее, измерила давление, затем попросила меня выйти. Я глянула на подругу, та кивнула.

Нужно позвонить Мали, в ужасе сообразила я. Мобильный показал три непринятых звонка. Она меня убьет. Еще и голосовое сообщение… Не буду его слушать – все равно Мали сейчас устроит взбучку по телефону. В порошок сотрет. Я опаздываю уже на сорок минут.

Я прислонилась к единственной настоящей стене, которую сумела найти, и набрала номер Мали, но ответа не получила. Вздохнула, однако почувствовала облегчение оттого, что можно просто поговорить с голосовой почтой. Едва зазвучало приветствие автоответчика, в трубке дважды пискнуло – по другой линии звонила Мали.

Я набрала в грудь побольше воздуха и рассказала о случившемся. Объяснила – я приеду примерно через час, а вот Элоди сегодня явно не работник. Мали сообщила, что наше отсутствие стоило ей двух новых клиентов, но под конец разговора велела передать Элоди пожелания выздоровления. Я улыбнулась. Мали – добрая душа.

Я подумала о брате. Пожалуй, не буду даже сообщение ему писать, просто улизну из больницы через черный ход, минуя приемную. Нет у меня сил общаться с Остином, обсуждать, почему он сделал то, что сделал, и почему не рассказал мне. Да и не знаю я, что ему говорить. Мне нужны ответы, только готова ли я к ним? Можно, конечно, и дальше прятать голову в песок, но это ничего не изменит. К тому же в глубине души мне хочется знать все, даже в нынешних обстоятельствах. Если я выясню правду о вербовке Остина и пойму наверняка, что Каэл вел подлую игру, мстил за некие папины прегрешения, – тогда мне полегчает. Надеюсь.

Хочу ли я знать подробности? Не очень. Станет ли от них легче? Вряд ли. Сумею ли я избегать и Каэла, и брата вечно? Увы, нет. Однако сегодня – сумею.

Словно по команде, в коридор влетел Остин. К счастью, в этот момент из-за занавески Элоди выглянула невзрачная медсестра и попросила меня войти.

– Она зовет вас обоих, – махнула медсестра Остину.

Ладно. По крайней мере не придется выяснять с ним отношения.

Элоди, очень юная, с поднятой до груди рубашкой и оголенным животом, сидела в кровати. К животу крепились тонкие провода при помощи клейких полосочек телесного цвета – медики проверяли состояние малыша. Элоди уже не плакала и казалась спокойной. Усталой, но спокойной.