Сакрум - стр. 36
Господи! В это слишком сложно поверить. Она здесь, в Кастрисе! Юнис оглядывала все вокруг, словно наблюдая происходящее со стороны. Она заметила, что все, кроме нее одеты в строгие платья и костюмы. Как вся ее семья вчера.
Юнис закрыла глаза, глубоко вдыхая и выдыхая. В одном Говард был прав – она жаждет мести…
…Филипп отвел взгляд, осознав, что был пойман с поличным. Исподтишка наблюдать за людьми неприлично, и он знал это с малых лет. А вот рыжеволосая соседка, видимо, не знакома с правилами этикета, поэтому продолжала еще некоторое время рассматривать его безо всякого стеснения. Хоть Филипп и привык к такому вниманию и понимал, что призывникам непривычно видеть наследника канцлера рядом с собой, но любование этой девушки стало ему надоедать. Он хотел было уже упрекнуть ее в некультурности, как вдруг Фридман снова заговорил.
– Итак, друзья мои, – начал свою речь главнокомандующий, когда все утихли. – Здесь начинается ваша новая жизнь. Забудьте все, что вы когда-либо слышали о нашем проекте, о мире за стеной. Мы постараемся вас научить всему, что знаем сами. Впредь мы с вами будем сотрудничать, и мы надеемся, что вы пойдете нам навстречу, несмотря на то, что нам пришлось разлучить вас с близкими…
– Что вы сделали с моим братом? – прозвучал ледяной голос, прервавший речь Фридмана.
Филипп повернулся к соседке. Это и вправду произнесла она?
После ее слов все вокруг волнительно зашептались. Вряд ли кто-то понимал, о чем она говорила.
– Прошу прощения? – сдержанно спросил Фридман. Филипп почувствовал в его голосе нотку угрозы – этот человек явно не любил, когда его прерывают, тем более у всех на виду.
– Не понимаете, о чем я? – с издевкой усмехнулась рыжеволосая девушка, крепче ухватившись за ручки кресла и наклонившись вперед. – Вчера ваши солдаты привезли моего старшего брата обратно домой, после того, как его забрали на службу. Он был мертв! Почему? Что вы с ним сделали?!
– Ксандер Харрисон… – после небольшой паузы задумчиво произнес мужчина, вспомнив, о ком идет речь. – Примите мои соболезнования. Я понимаю, это большое горе. Но уверяю вас и всех присутствующих, что мы не причастны к его смерти. Это был несчастный случай, не более того.
Уверенность в словах и поведении Маркуса Фридмана поражала Филиппа. Как он мог так равнодушно говорить об этом? Но безрассудство девушки рядом поражало еще больше. Неужели она не понимает, кто перед ней? Или она сейчас вообще не соображает?
Девушка вдруг возмущенно сдвинула брови и встала с места.
Несколько военных тут же дернулись в ее сторону, но Фридман остановил их жестом руки. Он не боялся обычной девчонки, его не волновали ее чувства, смерть брата – это все он умел обернуть в свою пользу, чтобы в очередной раз показать свою власть и силу.