Сакральные символы Ведической Руси - стр. 15

А. П. Косменко, говоря об искусстве вепсов – одной из небольших финно-угорских групп, расселенных дисперсно среди русского этнического массива и северо-восточной части и Бокситогорском районе Ленинградской области, а также на северо-западе Вологодской области, отмечает, что в конце 19- начале 20 века узорное ткачество у вепсов значительно уступало искусству вышивания. Она связывает это с тем, что рисунчатые ткани у них, в отличие от русских, «слабо функционировали как предметы декоративного оформления жилища. Во внутреннем убранстве венского жилища такое функциональное назначение домотканых изделий стало интенсивно проявляться в наше время». Далее А. П. Косменко пишет, что: «с трудоемким и сложным по выработке рисунков двухуточным тканьем на большом количестве дощечек – вепсы только начали знакомиться приблизительно на рубеже 19—20 веков… чему в немалой степени способствовали красно-белые каймы для декоративного оформления полотенец, завозимые сюда от русских Вологодской области, где этот вид тканья был очень развит». В отличие от русских браных проставок, имевших сложные орнаментальные разработки и высокую технику исполнения, что свидетельствует о древней традиции, орнаменты вепских предметов тканья просты, да и образующий узоры настил из красных ниток, не сложный, производящий впечатление фабричного изделия, как у русских, а рыхлый, что говорит о технической не разработанности и отсутствии глубоких традиций. А. П. Косменко отмечает, что: «красно-белая браная техника не закрепилась в ткацком производстве»,и делает далее следующий вывод: «К вепскому узорному ткачеству 19-начала 20 века неприложимы такие характеристики, как «очень развито», ««преобладают виды декоративного тканья», «более распространено, чем вышивание, или одинаково с ним». Но все эти характеристики точно соответствуют уровню развития браного ткачества в народном декоративно-прикладном искусстве северорусского населения в конце 19-начале 20 века.

Вепсские орнаменты

В другой своей работе, посвященной народному искусству карел, А. И. Косменко пишет, что, несмотря на очень высокий уровень развития у них браного ткачества, есть основания считать, что этот вид тканья «не столь древен, как, например, отдельные виды карельских вышивок. Пути распространения его, очевидно, связаны с более южными территориями. Браное тканье преобладало в районах наиболее интенсивных контактов с соседним русским: населением, – в южной и средней Карелии. И наконец, определенный интерес представляет «Альбом хантыйских орнаментов (восточная группа)», составленный Н. В. Лукиной по музейным коллекциям и полевым материалам автора. В альбоме представлено около 900 орнаментов, выполненных на бересте и в технике меховой мозаики. Н. В. Лукина отмечает, что вышивание нитками по ткани характерно скорее для южных хантов и сейчас встречается редко на кисетах, сумочках и культовых предметах,«очень редко встречаются вытканные узоры – на поясах и подвязках обуви». Среди 900 орнаментов, приведенных в альбоме, очень немногие имеют аналоги в северорусском браном ткачестве. Это выцарапанные на бересте «сарт-пёнк» (щучьи зубы) и «тёгор-пель» (заячьи уши), а также узоры, состоящие из крючков и свастических форм (с.178 (2) 0, 182 (5), 183 (3а), 208 (1,2,3б), 213 (Iа), 224 (2, 3). Таким образом, только немногим более десяти из 900 традиционных хантыйских орнаментов можно соотнести с северорусскими, т.е. практически чуть больше 1 процента.