Сад вечерних туманов - стр. 62

– И долго вы меня будете обучать? – спросила я.

– До монсуна.

Сезон дождей, прикинула я, вернется месяцев через шесть-семь.

Медленно прошлась по комнате, обдумывая его предложение. Я была безработной, зато скопила вполне достаточно денег, чтобы позволить себе какой-то срок не работать. И у меня было время. Предложение Аритомо – единственный для меня способ подарить моей сестре японский сад. «И всего-то – шесть месяцев, – говорила я себе. – Я выносила кое-что похуже».

Остановившись, я взглянула на него:

– До монсуна.

– Взять ученика, а тем более ученицу – дело не пустячное, – предостерегающе поднял он палец. – Возлагаемые на меня обязательства тяжелы.

– Я понимаю, что это не будет увлечением на досуге.

Хмурясь, он подошел к полке, снял с нее книгу:

– Это поможет вам понять, чем я занимаюсь.

Тоненькая книжечка в сером матерчатом переплете, название оттиснуто по-английски под строкой японской каллиграфии.

– «Сакутей-ки»[106], – прочла я.

– Древнейшее собрание текстов о японском садоводстве. Изначальные свитки были написаны в одиннадцатом веке.

– Но в то время создателей садов не существовало, – сказала я.

Аритомо вскинул брови.

– Мне Юн Хонг рассказывала, – добавила я. – Об этом говорилось в одной из ее книг по садоводству.

– Ваша сестра была права. Тачибена Тошицуна, тот, кто составил «Сакутей-ки», принадлежал к придворной знати. Говорят, он в высшей степени умело обращался с деревьями и растениями.

– Я не настолько сильна в японском языке, чтобы осилить это.

– Книга, что у вас в руках, – это сделанный мною перевод на английский, опубликованный много лет назад. Она ваша. Теперь – об уроках, – он прервал меня, едва я стала благодарить его. – В первый месяц вам предстоит работать в разных местах сада, которые все еще обновляются. Мы должны начинать в половине восьмого. Работа заканчивается в половине пятого, в пять, а то и позже, если понадобится. У вас будет час отдыха на обед в час дня. Мы работаем с понедельника по пятницу. Если я попрошу, то вы обязаны будете явиться и по выходным.

Я ведь знала, что будет нелегко убедить его составить план и создать для меня сад. Но теперь до меня дошло, что самое трудное только-только начинается. Вдруг, ни с того ни с сего, на меня напала неуверенность в себе и в том, на что я дала согласие.

– Та девочка, что когда-то ходила по садам Киото со своей сестрой, – заговорил Аритомо, всматриваясь в мои глаза так, будто выискивал камушек, который уронил на дно пруда, – та девочка, она все еще там?

Понадобилось время, чтобы я смогла заговорить. Но и тогда голос мой звучал, как мне казалось, слабенько и сухо: