Размер шрифта
-
+

Сабра - стр. 2

–– У вас тут что ниггеры, что жиды – все какие-то ненормальные. Некоторые даже на людей похожи!

Любой другой мог заподозрить его в расизме, но я-то хорошо знал старого ворчуна, также как и знал, что его лучшим другом остается чернокожий дядя Нельсон, которого я помню с детства. В свое время, они с отцом вместе прошли в одном танке от Шербура до Арденн. Там Нельсона ранили и дальше папаша воевал уже без него, вместе с Сэмми Голдштейном. Сэма я тоже видел пару раз у нас на ферме, у него еще не было пальцев на правой руке. Потом, несколько лет назад отец и дядя Нельсон ездили на его похороны в Бронкс. Кстати, в его последующие приезды я пару раз застал отца играющим в шахматы с Грегори и Стивом, причем он обыгрывал обоих. Папаша вообще хорошо умеет прикидываться деревенщиной из самых глухих мест. На самом деле мало кто даже у нас в МТИ1 обладает таким врожденным аналитическим умом. Казалось бы, пережила твоя ферма и Великую Депрессию и индустриализацию, живи себе и радуйся, выращивай свой табак и гони свою самогонку, благо Сухой Закон давно отменен, да и готовь к тому же своих потомков. Но нет, мой папаша не таков. Еще когда я был совсем сопливым мальчишкой, он как-то поехал к друзьям в Лексингтон, покрутился там пару дней, выпил несчетное количество порций бурбона и, вернувшись, перевернул всю мою жизнь. Не знаю, что именно отец определил своим верхним чутьем, но первым делом он заявил, что фермер из меня все равно не выйдет, так что придется делать из меня ученого малого. Потом последовала привилегированная школа в Лексингтоне, а затем и колледж в МТИ. Для меня все это было как гром с ясного неба. Я еще мог, с большим трудом, представить себя в роли инженера-механизатора, но стать электронщиком было для меня почти как стать астронавтом. Тем более, что в нашем городке про полеты в космос знали много больше чем про гибридные микросхемы и компараторы. А вот теперь я и представить себя не могу без листа ватмана на столе да без своих "скремблеров", которые, если по-правде, частенько горят.

В этот момент мои воспоминания прервал Грегори, который, вместо того чтобы появиться в палисаднике, высунулся из окна и заорал:

–– Стэнли! Тебе с работы какой-то козел звонит!

Какая еще работа в субботу, внутренне возмутился я? И кто у нас там козел, подумал я, уже догадываясь, кто это. Телефон Грегори я сам дал своему боссу, так как своего у меня нет, а по нашим новым правилам все ведущие специалисты должны быть в пределах досягаемости. Эти правила появились после того как наши скремблеры заинтересовали кое-кого в Вашингтоне. Оттуда, вместе с правительственными заказами мы получили периодические визиты подтянутых мужчин неопределенного возраста в одинаковых темных костюмах в полоску и в незапоминающихся галстуках. Визитеры приносили разноцветные бумажки, с неудобочитаемым текстом, напечатанным разными шрифтами, где крупным а где и мелким. Под этими бумажками мы все должны были расписаться да еще и на каждом листе. Потом выяснилось, что никто, кроме толстяка Гильермо, их не читал. Гильермо же был известен своей дотошностью, вот она-то его и подвела. Как перфекционист, он читал все подряд, включая текст напечатанный мелкими буквами на языке, который с трудом понимают даже адвокаты. После этого подвига он слег на неделю с нервным расстройством, а потом надолго стал предметом всеобщих насмешек. Прыгая через ступеньку, я поднялся к Грегори и пробормотав "dobroe utro" его бабушке, взял трубку. Как я и ожидал, "козлом" оказался мой босс. Смущенным голосом он поинтересовался моими планами на сегодняшний день и с видимым облегчением узнав, что никаких планов у меня нет, попросил немедленно приехать в офис. Судя по его взволнованному голосу произошло нечто серьезное и я не стал изображать недовольство.

Страница 2