Саблями крещенные - стр. 57

, этот старый религиозный моралитик, постарается представить новый брак королевы в том свете, в каком он выгоден тем, кто стоит за ним. А кто за ним стоит, вы знаете. Вы поняли меня, подруга королевы?

– Поняла.

– Так кого она предпочитает? – уже спокойнее, почти ласково, поинтересовался Коронный Карлик.

– Грешно говорить такое при живом-то муже. Даже думать грешно…

– Хватит! – резко прервал ее варшавский гном. – Я уже однажды просил вас, графиня, в моем присутствии о грехах и божьих чудодействах, равно, как и святотатствах, не говорить.

– Я всего лишь повторяю слова королевы.

– В таком случае, повторяйте то, что достойно повторения.

– Как мне удалось выяснить, среди избранников королевы братьев Владислава нет.

Коронный Карлик набрал в ладошку воды и пронаблюдал, как она медленно стекает между пальцев.

– Странно. И рискованно. Тем более что мне хорошо известно: Яну-Казимиру королева Мария Гонзага нравится. Как женщина… нравится, – настойчиво уточнил Коронный Карлик. В то время как брат его, Кароль, наоборот, откровенно недолюбливает супругу своего старшего брата.

– Это правда? – сразу же насторожилась графиня. – Уверяю вас, Мария даже не догадывается об этом. Да и от кого она могла узнать? С Я?ном-Казимиром они почти не виделись. К тому же он несколько лет провоевал на стороне Испании, против Франции.

– Превратившись со временем из воина – в узника кардинала Ришелье. Чем оказал немалую услугу ордену иезуитов, который сначала заполучил князя в качестве монаха, а потом и в качестве кардинала.

– Должна признать, что у вас довольно точные сведения.

Со слов королевы, графиня уже знала, что князь Ян-Казимир почти всю свою молодость сражался под знаменами Испании, но, в конце концов, попал в плен и по приказу кардинала Ришелье содержался в Венсеннском замке. Как следует из рассказов Марии Гонзаги, его брату, польскому королю Владиславу IV, да и ей самой, стоило больших усилий добиться освобождения принца. Но вот что странно: сразу же после освобождения князь Ян-Казимир был пострижен в монахи и в течение года познавал святости иезуитского ордена в Италии, под бдительным присмотром одного из кардиналов. Через четыре года, убедившись, что князь оказался способным учеником и достойным иезуитом, его, неожиданно для польского двора, возвели в сан кардинала.

– Однако же напомню, что и его брат, князь Кароль, тоже стал кардиналом иезуитов, – напомнила графиня.

– Что свидетельствует о мудрой предусмотрительности отцов ордена, стремящихся держать в своих руках обоих претендентов на польский трон.