С тобой нельзя - стр. 98

Земля в этот момент точно где-то дает трещину, а цунами затапливает очередной город.

Мот смотрит в лобовое, будто отслеживает, куда пошла его мама, и, когда она обнимается с подругой, резко поворачивается ко мне. Замирает в пространстве между сидений.

На автомате поправляю подол сарафана, хотя он и так прикрывает ноги процентов на двести.

— Подвинься.

— Что? — шепчу.

— Ближе.

Шумаков так смотрит, будто гипнотизирует. Подаюсь немного вперед и почти сразу оказываюсь в ловушке его ладоней. Матвей зарывается пальцами мне в волосы, и я совсем чуть-чуть склоняю голову набок, пока он обхватывает щеку второй рукой, а потом скользит ей по шее к плечу. Приобнимает.

— Что ты делаешь? — во все глаза на него смотрю.

— С тобой все хорошо? — трогает меня до щемящей в груди нежности.

Киваю, прижимаясь к его губам своими, Мот вздрагивает, отстраняется и, подцепив мой подбородок так, чтобы я запрокинула голову, смотрит в глаза.

Я, кажется, окончательно умираю в этот момент.

— Да, я в порядке, — бормочу, цепляясь за плечи Матвея, как за спасательный круг. Улыбаюсь уголками губ, очарованная моментом. Слишком нервничаю. Слишком обескуражена.

Все это для меня слишком.

Я убеждала себя, что забуду. Убеждала, что больше близко к нему не подойду, а сейчас снова таю в его сильных руках.

— Я в порядке, — повторяюсь, облизывая сухие губы. Меня в жар бросает. Разве все это вообще реально?

— Я рад, — Матвей тоже улыбается. Едва заметно, но большего мне и не нужно.

— Это будет ужасно, если я скажу, что соскучилась? Кажется, все, что случилось, так ничему меня и не научило, — закрываю глаза, потому что окутывает стыдом. Он похож на легкое дуновение ветра и щекочет кожу.

— Нет. Открой глаза.

У Матвея тихий, мягкий, ласкающий слух голос сейчас. Я растворяюсь просто от каждого звука, что слетает с его губ. В груди образуется огромный, светящийся шар. Он теплый. Он меня согревает от макушки до кончиков пальцев.

— Кажется, — Мот ухмыляется, — это нормально.

Он так пристально на меня смотрит, что все процессы в моем организме замедляются. Я превращаюсь в воздушную, абсолютно невесомую сладкую вату.

— Слушай…, — снова зарывается пальцами мне в волосы, чуть царапает кожу головы, отчего я получаю просто нереально удовольствие. — Ты из головы не выходишь. Совсем.

Матвей сглатывает, а я смотрю на его губы. Жадно так. Хочу поцеловать его. До дрожи хочу. До сумасшествия. Маньячка настоящая. Больная. Зависимая. Дурная.

— Думаю о тебе постоянно, — он продолжает. Говорит отрывисто, но тихо. Его дыхание щекочет мою кожу на шее.