С отрога Геликона - стр. 101
– Так я же говорю вам, приезжайте чаще. Слава Фив гремела бы уже далеко за морями, имей вы меня своим постоянным осведомителем, – Алкей подмигнул правым глазом Лаодаманту.
– Ну и для тебя дорога на север открыта. Мы тоже всегда рады тебя видеть.
– Нет уж, друзья, – сказал Алкей, тяжело вздыхая, – столь далекие странствия для меня уже в тягость. После того, как умерла Астидамия, я стал как-то особенно привязан к этим местам.
– Как там Анаксо? Не жалеешь что отдал ее за Электриона?
– Нисколько! Электрион ведь не то, что я – любой юноша позавидовал бы его оборотливости.
– Просто, как мне показалось, не все у них шло гладко.
– Что правда, то правда. Было такое время, но давно прошло, к счастью. Тогда Электрион был все еще в нерешительности после ухода с царской службы, один без сыновей, так что в начале ей было тяжело. Но, как он сам мне признался, именно Анаксо вернула его к жизни. Теперь он полон сил, его собственные корабли ходят теперь снова на Крит, и он собирается строить новую гавань аж где-то вон там, за горами, чтобы не зависеть от Сфенела и его молодой братии.
– Вот, молодец!
– Да, мальчик их растет, ему уже двенадцать лет: и корабельному делу учится, и меч уже очень уверенно держит в руке. Так что у Алкмены снова есть настоящий брат.
– Жаль только, она с ним совершенно не знакома. Она видела его совсем малышом.
– Так а что же вы не взяли ее с собой? Она замечательно провела бы время с Анаксо.
– Ну мы, все же, по делам…
– По делам, по делам… – негодовал Алкей, – ну хоть до послезавтра остаться не помешают вам дела ваши?
– Не помешают, – ответил Амфитрион.
– Это хорошо. Я договорился с Электрионом. Он ждет нас всех у себя. Там-то и увидишь и свою сестру и ее мальчика. А теперь, друзья, раз уж вы тут по делам, давайте-ка будем спать. Вам завтра ко двору. Надо себя в порядок привести. Мои ребята вырыли тут купальню на ручье: можно почти в полный рост стать. Водичка чистая, ключевая. Завтра с рассветом покажу вам. Прошу прощения, – стал оправдываться старик, увидев сморщившееся лицо Лаодаманта, – но у меня тут не царский дворец. Я знаю, что твое тело носит царственную отметину, но, поверь, здешним нимфам до нее нет дела: и меня, персеева сына, и простых пастухов они любят одинаково. Спать тоже прийдется не в царских покоях. Над головой либо соломенная крыша, либо звездное небо – выбирайте.
Пастухи Алкея вместе с Клитом уже давно спали несмотря на неутихающие и довольно громкие разговоры. Гости разобрали оставшиеся ложа: для них предусмотрительно оставили три, расположенных одно над другим. Сам же хозяин лег на улице. Геракл взобрался на самый верх. Он обдумывал все, что услышал от деда, и не мог взять в толк, чем же руководствуется Сфенел, отстраняя от управления людей, способных принести городу большую пользу. Потом он вспомнил про змеиный укус. «Нет, эти горгоны, – думал он, – все же не плод воображения. Меня эта змея пыталась укусить в ногу, а вот Сфенел ужален не иначе, как в самое сердце. И как же это старик Персей, который сам с этими горгонами бился, не досмотрел? У себя-то под носом…»