Ржавчина - стр. 54
– Эй, привет, бро. – Я протягиваю кулак, и он ударяет по нему своим крошечным. Улыбаюсь. Это я его научил. Джулс ворчит, лучше бы чему полезному. Не облизывать ботинки, например. Но ей вечно – лишь бы прикопаться.
– Иди сюда, я сказала! – Сестры врываются в комнату. Кажется, что с тех пор, как год назад мелкой исполнилось тринадцать, они не замолкают ни на минуту. Джули резким движением хватает Эйприл за подбородок и разворачивает к себе лицом. – От тебя пахнет сигаретами! Ты что, курила?
– Отстань, Джей-Джей. Ты мне не мать, чтобы отчитывать!
– Ты несовершеннолетняя! А значит, я несу за тебя ответственность! Хочешь, чтобы сюда опека заявилась? Чтобы отправили в приемную семью?
– Да как ты не понимаешь, здесь всем на всех плевать! – Эйприл пытается вырваться, отталкивая сестру. – Просто признай, что ты это из вредности!
Обе замечают меня. Джулс, воспользовавшись случаем, обессиленно выкрикивает:
– Август, скажи ей. У меня уже нет никаких сил с ней бороться!
Честно говоря, эта девчонка и мне вымотала все нервы.
– Вы ничего мне не сделаете! – вопит Эйприл, враждебно вертя головой из стороны в сторону, пока я медленно шагаю ей навстречу. Пол поскрипывает под ногами.
– Ты в этом так уверена? – произношу совершенно спокойно.– Знаешь, вот у Сольдо есть прекрасный гараж, запирающийся на замок. А в гараже подвал, обитый поролоном.– Когда-то он учился играть на барабанах. Вернее, хотел научиться. Но после первой же попытки понял, что музыкант из него, как из Сета – балерина. – Так что на твоем месте я бы не был так уж уверен в своей безнаказанности.
– Ты не посмеешь! – пятится она, тыча мне в лицо пальцем. – Меня в школе будут искать.
– А еще мой друг шикарно подделывает медицинские справки.
– Да ты, да вы…
– Ты наказана, Эйприл! – Сложив руки на груди, Джей-Джей победно подпирает плечом рассохшийся дверной косяк. – И смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
– Да пошли вы оба!
Разрыдавшись, она уносится к себе в комнату. Хлопает дверь. Звенят на полках фотографии в стеклянных рамках. Пару секунд мы молчим, а потом Джулс опускается на диван и закрывает лицо руками. Как бы она ни злилась, у нее не получается быть хладнокровной, особенно по отношению к Эйприл. Наверное, мы просто оба не можем смириться, что дети взрослеют слишком быстро. И сами не знаем, что с этим делать.
– Я веду себя, как сварливая стерва, да? – шелестит она. – Мне еще двадцати пяти нет, а чувствую я себя как потрепанная жизнью мать-одиночка.
Хочу сказать, что она действительно мать-одиночка, разве что вполне симпатичная, но вовремя прикусываю язык. Вытирая рукавом нос, Джулс прижимает колени к груди.