Рыжий, или Лешке бролес. Лесные братья Прибалтики - стр. 9

К вечеру семья углубилась в сырую землю по грудь. Глина шла тяжёлая, с трудом давалась каждая лопата. «Всё, дети мои» сказал отец, когда солнце уже касалась веток леса: «Григонис, сынок, давай-ка налови нам рыбки на ужин, да побольше, а Миндаугас и Костас наварят нам ушицы к ужину» Братья молча пошли выполнять просьбу отца. Стасис тем временем подготовил кострище с треногой под котелок и распалил огонь. Блики огня весело заиграли в наступающей мгле. Григонис не успевал бросать снасть в тёплую августовскую воду реки, казалось, что рыба сама просится в котёл. Жирный подлещик, полосатый окунёк, блестящая плотвичка. За пол часа ведёрко было почти полное. Чистил рыбу сам отец. У него это получалось как-то быстро и чисто. Костас разделил всю рыбу на большую и мелкую. За тем бросил в кипящую воду всю мелочь и пошёл успеть до темна нарвать травы в варево. Он знал травы и умел их находить. Принеся и помыв траву он шумовкой достал сварившуюся мелочь с котла и бросил туда крупу пшена и картофель очищенный, но не резаный. Через некоторое время опустил кусками большую рыбу и немного посолил. Запах от варева стоял по всей поляне. Уже давно стемнело, все вымылись в реке после дня тяжёлого труда и ждали начала ужина. Потянуло вечерней прохладой с реки и появились первые комары. Костас стал разливать похлёбку по мискам, отец резал хлеб и раздавал своим сынам. Семья с удовольствием ужинала. Пять мужчин управились с ужином и повалились у костра спать, утром снова за работу. У костра дежурили по очереди, но старый Януке немного подремав уложил дежурных и стал сам руководить огнём, не давая ему погаснуть, чтобы не застудить своих детей под утренний холодок. Януке любил своих детей, любил каждого, и каждый был ему очень дорог. Он не разбирался, кто старше, кто меньше, если хвалить, то всех сразу, если давать конфеты, то всем одинаково, если наказать, то же всех вместе. Он детей не бил, но его боялись, как огня. Знали тяжесть отцовской руки. Когда—то к ним на хутор забрели цыгане и попытались угнать с ночного лошадей. Януке догнал воров и четверым здоровым мужикам чёрного племени сломал по руке, но в полицию не заявил. Об этом знали все в округе и говорили перешёптываясь. Уже светало, когда глава семьи взял, вычищенный сыном с вечера котёл, набрал в него воды и стал чистить картофель бросая его не резаным в закипающую воду, чтобы молодёжь смогла позавтракать перед тяжёлым очередным днём.

Молодые, здоровые парни с шумом плескались в утренней воде тихой Вянты. Старый Януке слил воду и достал подсолнечное масло с луком и солью, нарезал хлеб. Ели быстро и молча. «Сегодня к вечеру мы должны закончить все работы по рытью и подготовить материал для стен, пола и перекрытия. Завтра кроем и засыпаем первый схрон землёй. Затем проведём все внутренние работы по благоустройству временного жилья в землянке» рассказывал отец свой не хитрый план работ. Никто не возразил, все были солидарны. Работа спорилась. Уже ближе к обеду вырыли полную глубину будущего жилья больше 3х метров. Младшего высокого, но худого Миндаугаса отец оставил выравнивать стены и вычистить пол, а с остальными сынами переключились на подготовку дерева для стен и пола. Для перекрытия деревьев, подходящих среди оставленных от вырубки, не было, надо было выбирать и валить новые. Братья брали лежащие по всей старой вырубке, стволы и тащили их в одно место, где старый Януке топором очень ловко рубил все ветки и сучки, а за тем снимал кору оголяя деревья. Очищенные от коры и веток стропиля складывали у будущего схрона. К вечеру все уставшие, голодные, но довольные выполненной работой, с удовольствием мылись в тёплой реке. Миндас, освободившийся чуть раньше, готовил ужин. Он успел надрать полную корзину огромных раков и теперь варил их в котле с листьями жгучей крапивы. За ужином вспоминали своих женщин, которые остались на разорённом хуторе. «Надо бы сходить на пасеку к старой сторожке», где работал и следил за всем нанятый на работу двоюродный брат жены Стасиса Юрис «и поглядеть, что там и как дела?» сказал за едой отец: «Да мёда к чаю принести свежего» добавил он. «Вот завтра за темно подниму Миндаса и до завтрака что бы успел» «Я не успею так быстро, отец» выдавил из себя младший. «Далековато и вправду, папа» поддержал брата Стасис. «Хорошо, тогда на обратном пути зайдёшь на хутор, поглядишь как там и что, возьмёшь моё большое долото и маленький топор с точильным камнем к нему. Всё это принесёшь, да женщинам нашим мёда не забудь принести» «Не забуду, я за Радкой сильно соскучился, ей то в первую очередь» Все вспомнили про младшую сестрёнку, а Стасис и про сына. «Для чего Вам, отец долото?» спросил Костас. «Буду Вас всех между делом учить делать деревянные трубы. А канализацию по чём думаете отводить с землянки? Или на улицу будете бегать, когда вас враги станут искать по всему лесу». Сыны снова удивились уму своего отца, кто бы мог из них в то время думать об этом, а он знал жизнь, и не было в ней для него ни каких мелочей.