Рыжий, или Лешке бролес. Лесные братья Прибалтики - стр. 31

Бабушка Лена работала в огороде, пропалывала хорошо взошедший картофель перед его цветением. «Бабушка, ВОЙНА! Немец напал сегодня на нашу страну Молотов выступал по радио» выпалил разгорячённый после бега, Саша. Бабушка как стояла, так и села в картофельный рядок, схватившись руками за голову: «О, Боже милостивый, зачем же ты послал нам такое горе? Зачем посылаешь нам испытания? За что ты на нас так усердствуешь? Чем же мы так провинились перед тобой?» запричитала она, вытирая кончиком своего платка ставшие мокрыми от слёз, глаза. Оставив в огороде тяпку, она, переодевшись молча куда—то ушла. После обеда вернулся Трофим с Наташей. Бабушка появилась только к вечеру, вся озабоченная принялась вместо ужина готовить какой—то уз вар из многих, только ей одной знакомых трав. Закончив работу, она налила два не полных стакана темно—зелёной, пахнущей весенним лугом, жидкости и заставила своих мужчин выпить это. Напиток был горько –полынного вкуса. Саня выпил его с закрытым носом одним залпом. Удостоверившись, что мужики всё выпили, она перекрестившись произнесла шепотом странную молитву перед иконой с горевшей под ней лампадкой. «Ложитесь молча спать, сегодня ужинать Вы не будете». Спорить с ней никто и не думал. Мужчины молча помылись и легли на свои спальные места. Саня уснул мгновенно, только прикоснулся головой к подушке. Ночью он проснулся по нужде, повернулся на своей лавке чтобы встать, но увидев стоящую перед иконой на коленях бабушку, молившуюся в полголоса и постоянно крестившуюся, вставать не стал, а стал ждать пока она закончит. Постепенно он снова уснул, а проснувшись бабушки уже не было у иконы. Не было её с утра и в доме, когда мужчины позавтракав хлебом с маслом и выпив по несколько свежих яиц ушли на работу в ДЕПО.

Работа шла как будто и не было никакой агрессии. Все станки работали, всё крутилось и вертелось, разбирался очередной старичок для полного ремонта, в другом месте чистили от накипи котёл паровоза, в третьем, меняли колёсную пару ещё не старой Кукушке –маневровому паровозику с хим. завода Ворошиловска, на покрасочной камере красили готовый к работе СО. О войне никто не говорил, хотя у всех это известие было на языке. В обеденный перерыв в первые объявили сводку с фронта. Объявили о полной мобилизации нескольких округов. Донбасс под мобилизацию не попадал. Вечером, после окончания смены. Директор собрал общее собрание всего коллектива, но на него собрался казалось весь посёлок Родаково. На площади около входа в ДЕПО установили трибуну с которой выступали рабочие, которые выражали мнения всего трудового коллектива, брали на себя обязательства повышенного труда. Выступал военком поселения, который объявил, что не надо пока толпиться у военкомата, кого надо вызовут сами, а все остальные обязаны своим трудом помогать Родине. Саша слушал все выступления очень внимательно и когда директор стал говорить, что будут организованны несколько бригад машинистов, которые будут гонять резервные паровозы со стоянки в глубь страны, подошёл к дяде и глядя ему в глаза прямо сказал: «Ты, как я понимаю, будешь первым в этом списке?» «Да, наверное,» ответил Трофим. «Так вот, дядя мой Троша, я с тобой в одной кабине иначе сбегу на фронт,» Сказано это было так жестко, что Трофим понял, что племяш не шутит. После собрания Трофим зашёл к директору. Саня ждал у входа в конторку. Наташа дважды выходила, приглашая Саню зайти посидеть, но парень отказывался. Прошло больше часа пока вышел Трофим. Саша понял, что он в команде по широкой улыбке на лице дядьки. Домой шли весело, обсуждая кого взять помощником, ведь Саня всего лишь ученик и второй помощник.