Рыжий демон осенних потерь - стр. 42

– Это значит…

– Он был полностью обескровлен, Аль…

– Но на нем… Ни ран, ни повреждений, так? И кровь вокруг – Кристина.

– Ну да. И тот случай, тридцать лет назад, с такой же странной картиной смерти. Повреждений на теле нет, официальная версия – инфаркт. Типичная некриминальная смерть, да вот только труп обескровлен, будто…

– Будто из него душу выпили? – предположила я, вспомнив свой ужас, когда взглянула на тело Феликса.

– Точно, – Кит словно обрадовался. – И жена с дочкой исчезли.

– Девочка возраста Кристи?

– Нет, совсем маленькая. Года полтора – два.

– И ничего?

– Ничего, – Никита вздохнул.

– Но их же точно искали?

– Наверное, – он пожал плечами. – Только это были девяностые годы, Аль. Там такая неразбериха царила. Люди пачками пропадали. Я удивлен, что дело еще осталось. Многие висяки просто исчезли, когда наш с соседним районом объединяли, реорганизовывали, а потом опять разъединяли.

– Ты мне покажешь дело? – я больше требовала, чем просила.

Впрочем, сейчас не до сантиментов – Кита следовало «додавить». Между прочим, по его же технологии.

– А-а-аль…

– Я тридцать с лишним лет уже «А-а-аль», – передразнила я его. – Я же не прошу забрать навсегда. Оставь на столе, когда в кабинете никого не будет, и мяукни мне. Просто почитаю и отстану.

Он вздохнул, уже соглашаясь.

В конце концов, Кит прекрасно понимал, почему меня так задевает странная смерть Феликса. Хоть и на дух не переносил моего бывшего мужа.

Когда Кит ушел, я решила выяснить еще один вопрос, который маячил на периферии сознания уже несколько дней. Он как назойливый комар зудел над ухом и мешал сосредоточиться. Я набрала Никин номер, она ответила не сразу, я даже забеспокоилась. Но, в конце концов, раздавшийся голос, показался мне вполне бодрым, и я сразу успокоилась:

– Ник, чего так долго?

– Кристю в школу собирала, телефон на кухне остался, не слышала. А у тебя что за пожар? Мы же недавно расстались?

Я и в самом деле забегала к ней за пирожками для Кита, пока Кристя ещё не проснулась. Это было часа два назад.

– Да вот думаю… Про селективную амнезию. Ника, ты мне недавно рассказывала, как я в детстве притворялась невидимкой.

Если я собиралась понять, притворяется ли Кристя, стоило начать с себя.

– Было такое,– Ника ухмыльнулась в трубку, я это прямо услышала.

– А что-нибудь еще такое, подобное?

– Ну… У тебя как-то появился воображаемый друг… Вернее, это я сначала подумала, что он – воображаемый.

– А на самом деле?

Я не помнила никакого воображаемого друга. Первые воспоминания связаны с Никой и Китом. Это потом появились остальные – Феликс, в том числе. Все очень даже материальные и осязаемые.