Рыжий демон осенних потерь - стр. 22
По утрам я ем кашу. Гречневую, перловую, овсяную. Ещё детдомовская привычка. Варю крупу, стараясь, чтобы она оставалась упругой, кидаю в нее огромный кусок масла. Днем я могу совсем не есть, или схватить на бегу, что попало. Но утром я обязательно должна съесть тарелку рассыпчатой каши.
Вечером я включаю старый торшер – оранжевый, с большими кистями, таких не продают сейчас. Он остался от деда Феликса, я уперла его в качестве дележа имущества при разводе. Достаю из шкафа тщательно свернутый утром старый плед. Даже в самую жару достаю этот плед, грозящий расползтись на лоскуты в любой момент. Я купила его давным-давно с первой получки. Мне спокойно, когда он просто рядом. Нужно трогать его застиранную до прозрачности мягкость под желтым светом сквозь кисти и бахрому. Это то, что меня примиряет с любой действительностью – грустной или радостной, в зависимости от обстоятельств.
Это мои ритуалы, которые позволяют в любой ситуации чувствовать себя живой и защищенной. Тарелка с кашей с утра и старый плед под торшером вечером – жизнь продолжается.
К ним я всегда спешу после сумасшедшего дня.
Хуже третьего этажа в доме без лифта мог бы быть только пятый этаж в доме без лифта. Обычно я не замечаю этих восхождений, но сегодня будто на каждую ногу прицепили по гире. Я подумала: как странно, что неприятные разговоры наливают тяжестью ноги. Какая, казалось бы, связь?
Подъезд щелкал автореле, на каждом этаже расстилая дорожку света, и вновь загружал тьму за спиной. На моей площадке датчик движения почему-то сработал не сразу, и я чуть не наступила на какой-то сверток у порога. Доля секунды – подсознание заставило меня притормозить из-за странного запаха.
Когда наконец-то щелкнуло, и свет зажегся, я в ужасе уставилась на нечто окровавленное, лежавшее перед дверью моей квартиры. Небольшое тельце, серая шкурка слиплась бурыми пятнами.
Ухнуло в затылке и покатилось тошнотворным комом в район поджелудочной железы. Закрутило солнечное сплетение, я еле сдержалась от рвоты, когда наклонилась, чтобы получше рассмотреть ужасный сюрприз.
Сначала мне показалось, что при жизни этот комок был кошкой, но через секунду я разглядела длинные уши и куций хвостик. Заяц. Или кролик, я не очень разбираюсь. Вероятность того, что зверек сам прискакал умирать под дверью моей квартиры, резко стремилась к нулю.
Оставался крошечный шанс, что кто-то в нашем подъезде разводит кроликов, и один из них, сбежав, попал в фатальную передрягу. Но эта версии не выдерживала никакой критики.
Мне подбросили под дверь мертвое животное. Все еще не веря в подобную дичь, я зачем-то осмотрелась по сторонам. Словно ожидала, что сейчас кто-то выскочит – сверху или снизу по лестнице, закричит: «Сюрприз! Ну, Алька, испугалась?!». И объяснит, что это муляж из магазина розыгрышей. Я никогда не видела в магазине розыгрышей ничего подобного, но в тот момент очень хотелось, чтобы это была пусть и мерзкая, но шутка.