Рыжий демон осенних потерь - стр. 21
– Да с чего Марыся причастна к смерти Феликса? – искренне удивилась Ника. – А опасность… Тебе ли не знать, что эта лисица выберется из любой передряги?
– Не начинай, – я не любила вспоминать о своей глупости.
– Вот-вот. Отсидится, раны залижет и объявится.
– Ника! Давай, колись… Что значит, раны залижет? Она уже…
– Ну, – неохотно произнесла Ника. – Пропадала несколько раз Марыся. Помнишь, через месяц после свадьбы она объявилась с маленькой Кристей на руках? Так вот… Ее несколько дней не было, Феликс собирался уже в розыск подавать. Да уж… Устроила она.
Я кивнула.
– Почему вы не сказали мне, что ее не было несколько дней?
– А ты и не спрашивала, – пожала плечами Ника.
И в самом деле – я была так поражена внезапным «отцовством» Феликса, что в частности не лезла.
– И потом еще несколько раз исчезала. Где-то раз…
Ника задумалась.
– Раз пять за эти десять лет.
– Вот это да!
– Вот тебе и да, – подтвердила Ника. – Исчезала дней на пять, плюс минус, возвращалась грязная, худющая, глаза запавшие… Феликс ее в клинику сначала возил.
– И что сказали? – спросила я.
Все-таки нужно было хоть немного интересоваться семьей бывшего мужа. Но кто знал, что это может пригодиться?
– Дромомания.
– Синдром бродяжничества? – удивилась я. – Он же бывает только у подростков.
– Как видишь, есть исключения.
Конечно, я встречалась в своей практике несколько раз с синдромом неодолимого желания уйти из дома. Внезапный порыв покинуть все среди ночи, не взяв с собой даже самое необходимое, не предупредив близких. По моему опыту синдрому подвержены, в основном, мальчики от двенадцати до семнадцати лет, хотя некоторые из моих коллег говорят, что среди «дромоманщиков» встречаются и девочки, я с таким не сталкивалась.
И не слышала, чтобы подобное приключалось с кем-то, кто довольно давно вышел из пубертатного возраста.
– В общем, – подытожила Ника. – Подождем, пока Марыся объявится и все прояснит. А тебе, извини, но…
– Кристя?
Ника кивнула.
– Идет. Я в окно вижу. Лучше вам пока не сталкиваться.
На улице снова моросило. Машину я оставила вечером у «Лаки». Домой добиралась на такси, так как «трезвый водитель» в пятницу вечером обычно нарасхват, и нужно было заказывать часа за три до того момента, как я спохватилась.
За всю дорогу до остановки не встретила ни одного прохожего. Дома казались темными пятнами, почему-то фонари еще не горели, хотя сумерки вовсю уже налились черным. Мне до дрожи в коленках захотелось оказаться на своем диване, завернувшись в плед.
Мой дом для меня – островок покоя и безопасности. С тех пор как Феликс купил мне после развода квартиру – безропотно, пытаясь загладить вину – это всегда было так. Мое первое и пока единственное СВОЕ жилище. С моими правилами и законами.