Рюссен коммер! - стр. 31
– Старое русло.
– Да. Жаль только, что все эти партийные функционеры такие трусы. Боятся потерять место и испортить карьер. И он не исключение.
На зеркале в лифте была приклеена записка, и я попросила Гудрун перевести.
– Дорогие соседи, в квартир 1603 сегодня вечеринка, и если вам будет мешать шум, пожалуйста, сообщите об этом.
– Шведы такие внимательные к другим.
Гудрун засмеялась:
– Они просто боятся, что соседи будут жаловаться домоуправителю. К тому же он известный политик, ему нужно быть осторожный во всём.
На днях, за завтраком, Ваня развлекала меня рассказами о том, как шведские политики ломали себе карьеру. Претендентку на пост главы соцдемов Мону Салин поймали за тем, что она оплачивала шоколадки «Таблерон» партийной банковской картой, а министр образования Аида Хадзиалич возвращалась из Копенгагена на машине, и патруль поймал её с 0,2 промилле в крови. Я в ответ рассказала Ване, как наш премьер-министр создал целый преступный картель, чтобы отмывать деньги и покупать земли, особняки и яхты в России и Италии. «Его посадили? – спросила Ваня, но, увидев, как я скривилась, добавила: – О’кей, понятно».
Мы позвонили в дверь, и нам открыл Даниэль. На вид лет сорок, лысый, с хипстерской бородой, делавшей его похожим на народовольца.
Гудрун нас представила. Даниэль скользнул по мне нелюбопытным взглядом и предложил вина. Стены в квартире были увешаны картинами в стиле соцреализма, а из спальни смотрел огромный портрет Улофа Пальме. Ничего был мужик, но я бы его в спальне не повесила, подумала я, представляя, каково это, заниматься сексом, мучиться бессонницей или мазать пятки кремом, и всё это под насмешливым взглядом Пальме.
Обо мне все уже были наслышаны и спешили познакомиться. Писатели, журналисты, политики, чьих имён я не запомнила. При мне они перешли на английский, и от смущения, не зная, о чём говорить, я стала рассказывать про пытки.
– Моего приятеля Тимура били бронежилетом. Это называется «выбить пыль». Кладут человека на живот и бьют по спине броником. А он весит больше десяти килограммов. Ещё они любят «учить». Так и говорят, мол, пойдём на урок, учиться будешь. Усаживают на стул и бьют по голове разными книгами.
Шведы слушали, вытаращив глаза, и стеснялись жевать.
– Ещё есть такая пытка, как «больница». Когда надо выбить показания, а человек известен и следов оставлять нельзя, чтобы правозащитники вой не подняли, то его бросают в камеру с больными туберкулёзом и гепатитом С. Когда твой сокамерник отхаркивает куски лёгких, то тут что хочешь подпишешь.
Гости переминались с ноги на ногу.