Рябина в шоколаде - стр. 84
— Ты не устал от обвинений, Харт? У тебя все вокруг виноваты, хотя виновный уже понес наказание. И у нас не судят дважды за одно и то же преступление!
— О как! А я не народ Калифорнии, который его судил. Я его сын, и я никогда не прощу Теда за то, что он лишил меня матери! Или должен простить за сроком давности, да?
— Ты ничего никому не должен, — теперь Найл говорил тихо и вкрадчиво. — Но и обвинять сестру черти в чем просто некрасиво. И, скажу тебе больше, глупо! Ты не знаешь Теда, она — знает. Простила она отца или не простила, нас с тобой не касается.
— Как? Как можно простить человека, убившего мать?
— Прекрати называть его человеком! Он твой отец, черт возьми! И ты не побрезговал его деньгами, чтобы купить эту чертову ферму! — Найл снова кричал.
— Нет! Я не взял его денег! — заорал Харт в ответ. — Я перечислил его часть на благотворительность, поэтому мне пришлось продать самолет, чтобы покрыть разницу! Так что не смей обвинять меня в двойных стандартах!
— Обвиняешь здесь всех ты! И хватит! Джулии очень интересна, наверное, наша перепалка.
Харт снова бросил на меня взгляд, и, наверное, я его поймала, раз он не отвел глаз.
— Нет, не интересна. Она не пишет детективы. История моего отца, — отчеканил он последнее слово, — ее не заинтересует.
Он развернулся и направился по дорожке в сторону океана. Я вскочила — да, так из кресла не встают. Не будь оно железным, перевернулось бы точно.
— Джулия, дай ему прогуляться одному!
Но я не послушалась Найла. Почти бегом догнала Харта и пошла рядом, хотя нет… По дорожке — он освободил мне путь, сойдя на траву.
— Поэтому ты задавал мне все эти странные вопросы на пляже? — спросила я прямо, не понимая, кто громче орет сейчас, мое сердце или неугомонные птицы вокруг. — Из-за отца и сестры?
— Да или нет… — потянул он с ответом пару-тройку секунд. — Не знаю… Так, просто… Не знаю… Я выглядел идиотом, я знаю…
Харт так и не повернул ко мне головы. Шел понурясь. Прямо в океан, и я схватила его у первого камня за руку — так же сильно, как он меня днем. Солнце топило последние лучи в Пасифике, но могла ли я радоваться красоте мира, когда мне только что показали его уродство? Сейчас я могла сравнить закат только если с разлившейся на асфальте лужей мазута.
— Теперь ты идиотом не выглядишь! — дернула я его за руку, чтобы Харт наконец взглянул мне в лицо.
— Значит, все же выглядел…
Глаза блестят еще сильнее от смеси слез и злости. На меня ли? Скорее на собственную несдержанность — пускать меня к себе в душу планов у Харта Бойда не было. Он сам сказал.