Рябина в шоколаде - стр. 59
— Не совсем… Хотя, возможно, ты и права… Меня не туда понесло… Я вообще не люблю думать про этих людей… Становится малость не по себе… Как подумаешь, что тебя отрывают от людей в одночасье и все… Ты с ними больше никогда не встретишься… Никогда… И ничего не можешь с этим сделать. Государство сильнее, ему плевать на чувства людей… Черт! Зачем я вообще про них начал?
Он рассмеялся, но смех не сумел положить конец начатому разговору, и Харт это понял.
— До колонии далеко, если я вдруг ненароком напугал тебя. Так что можешь сделать вид, что ничего не слышала.
Я попыталась улыбнуться так же широко, как он, но не смогла — только губы поджала.
— Теперь не получится, — не стала я смеяться, чувствуя в душе тяжелый неприятный осадок, казалось бы, от совершенно дурацкого разговора. — То лепра, то убивающий рифы крем, то острые кораллы… А я думала, что в рай еду…
— Ну… — Харт пинал рюкзак, который то и дело заваливался с камня прямо ему на ногу. — Лара тоже говорила, что не понимает, чего все так Гавайями восхищаются… А кораллы действительно острые. Порезы выходят глубокими, месяцами могут заживать, так что лучше не режься…
Теперь я улыбнулась.
— Слушай, ещё не стемнело! Хватит страшилок!
— Да я же не пугаю! — он поймал обе мои руки и стиснул пальцы. — Я предупреждаю!
И почти столкнулся со мной лбом — нос помешал.
— А… — я не знала, как убрать его из своего личного пространства. — Да ну, может, это купание тогда? Я в бассейне поплаваю…
— Нет, почему же… Я знаю подводные камни. Отнесу тебя на глубину — ты же можешь не вставать на дно, можешь? Умеешь плавать?
— В плане? Отнесешь?
— В прямом!
И этот дохляк так легко, не напрягаясь, перекинул меня через плечо. Я повисла башкой вниз, в который раз радуясь выбору купальника.
— Харт, пусти меня!
— В воде отпущу!
И он спрыгнул на камни. Мои руки болтались бесполезными плетьми: я не понимала, за что могу ухватиться — ну не за его ремень же! Хотя ремнём по одному месту дать ему б не помешало!
13. Харт Атак
— Харт! Мне страшно! — выдала я фразу, которая в американском кинематографе предшествует грязным ругательствам.
— Не бойся, я тебя не уроню!
Как? Как попросить его не вытрясать из меня душу? Я не мешок с костями? Я вообще-то завтракала… Черт! Какое слово ещё сказать до слова на букву F?
— А если уронишь?
В то же мгновение я закричала, но этот придурок поймал меня у самых камней, и я вместо того, чтобы врезать ему со всей дури, со всей силы вскарабкалась на него, как обезьянка. Теперь его руки крепко держали меня за талию, а нос не мешал лбу. Океан шумел в ушах, но я боялась пошевелиться, чтобы не узнать опытным путём про близость волн.