Рябина в шоколаде - стр. 17

— Я как подруга тебе говорю. Та, которая не завидует. У тебя голова есть, но жопа мозги перетягивает. Надо было бегать, шевелиться, за хорошие места биться, а не садиться за переводы разной херни. И любовные романы! Когда твоими сказочками объедятся, лапу сосать будешь. Потому что ничего другого пососать не предложат, потому что уже старуха!

Я отступила к окну, но наткнулась на кресло и села. Почти рухнула.

— Илона, ты пригласила меня, чтобы вот это всё высказать?

Она снова выпрямилась и откинула крышку. Посмотрела на шмотки и начала выкидывать их из чемодана прямо на пол. Кому-то не мандарины в Новый год надо жрать, а пустырник глотать пачками!

— Знаешь выражение?

Но так и не договорив, Илона опустила глаза.

— Не мечите бисер перед свиньями? — не сумела я поднырнуть под волну обиды, всколыхнувшую мне грудь.

— Спасение утопающих дело рук самих утопающих! Хочешь быть клушей, будь ей! Хочешь одной перед экраном ноута сидеть, сиди! Только потом не плачься!

— А я плачусь?

— Всегда!

А вот и не правда! Хотелось крикнуть ей в лицо, но я не стала этого делать.

— Прости. Не думала, что тебе нужно лгать. Буду знать. И впредь молчать.

— Вот и молчи! Реально молчи! — плевалась Илона ядовитыми словами. — Потому что я потом как оплёванная хожу. Понимаю, что надо девку за волосы из болота вытаскивать, и не знаю, как именно это сделать! Ну вот хоть так!

И она ткнула в меня пальцем — указательным, только на что именно во мне указывала, я так и не поняла. Палец дрожал, вырисовывая в воздухе скрипичный ключ, но её слова звучали совсем не музыкой для моих горящих стыдом ушей.

— Мне тепло и хорошо в моём болоте. И если бы я не писала романы, то не попала бы на Гавайи и не заработала гонорар всей моей жизни.

— Тридцать штук бакинских! Шутишь, что ли?

Я не смутилась — я готовилась к тому, что меня поднимут на смех ещё в такси, когда сообщала подробности своей романтической поездки.

— Для тебя это не деньги, а я могу целый год не работать. И вообще я просто хочу поехать на Гавайи и превратить гавайскую гитару с балалайку, как завещал великий Фукс! Ну чего молчишь, капитан Очевидность? Ты мне ни Америку, ни Москву не открыла. Я знаю, как люди живут. Но я хочу жить, как хочу я, а не как надо. Я вытерпела капанье на мозги от матери за мою самозанятость, так что от тебя спокойно стерплю про свою фригидность. Оки-доки?

— Юля, ну в кого ты такая дура?! Тебе шанс один на миллион выпал. Хватай миллион и беги под венец! Ты что, совсем не догоняешь?

— Совсем! — закинув ногу на ногу, я крутила на ноге тапок: сейчас как улетит бумерангом к своей распрекрасной хозяюшке кошачьей породы. — Без меня меня женили! Мы не знаем, есть ли внук. Не знаем, женат он, с детьми или пока без. Есть ли у него хотя бы подружка, а она есть — хотя бы в этом мы с тобой сходимся…